Еще год назад Данга сделал Буура в честном бою. Но тогда Буур был совсем не такой, как сейчас — костлявый, не до конца переломавшийся подросток, он не мог даже толком выпустить когти, и в результате договорились обходиться без трансформации, чтобы не дать Данге мнимого преимущества.
Сейчас так не выйдет.
Буур набрал вес, вытянулся и подружился с медведем внутри себя. Очевидно, что если дело дойдет до трансформации, Данге не жить, или, хотя бы, не жить красавчиком, но у Буура должно быть достаточно сторонников, всех этих волчат, телят и прочих, пусть не открыто, но все же недолюбливавших вожака-Жаба, чтобы стая закрыла глаза на очевидное.
Но у Данги не было выбора. Либо блефовать — либо сейчас же встать на место Умарса и покорно выворачивать кошелек.
Буур переступил с ноги на ногу. Простое движение, никакой угрозы — но Бинка моментально оказалась рядом с Дангой, касаясь костлявым плечом его плеча.
Данга с трудом удержался от вздоха облегчения. Ну, хоть что-то.
Может, и не дура. Все делают глупости… Бинка вечно пытается доказать всем, что она — единственная девчонка в их мужской стае, — сильнее всех мальчишек вместе взятых. Ее так легко взять на слабо… это все знают.
И Буур.
И она сама.
Раскаялась уже, наверное. Она тоже не любила лишней крови. Ее учитель вечно вбивал ей истины про силу и ее использование. Просто спор — спор он всегда сильнее, пока разок не нарвешься…
— Решай, — сказала она сухо, — либо уходишь, либо бросаешь вызов вожаку. Ты знаешь правила.
— Влюбилась, что ли? — Буур покрутил пальцем у виска, — Тоже мне, защитница слабых и…
Раскрытая ладонь оказалась в миллиметре от его курносого носа и без того чуть свернутого набок. Буур сглотнул.
— Продолжай, — предложила Бинка, — я жду.
Да уж, если раньше и был какой-то шанс, что Бинка переметнется на сторону Буура, то теперь он растворился, как мираж в пустыне. Бинка терпеть не могла, когда к ней относились как к девчонке. Слово «влюбилась» превращало ее в фурию. Она не может влюбиться! Мальчишки ей нужны, чтобы их бить! И так далее.
Данга раньше считал это забавной особенностью и только посмеивался, когда его суровая заместительница раздавала мальчишкам пинки и подзатыльники. Но он сам никогда не допускал этой глупости; он ее не дразнил.
Если девчонка действительно сильнее — сильнее их всех, даже самого Данги, — то дразнить ее чревато. Это было то самое признание, которого Бинка хотела.
Поэтому она никогда не бросала Данге вызов, хотя могла бы.
Поэтому она встала на его сторону сейчас.
— Я бросаю вызов вожаку. Мы все знаем правила, Бинка — ты ему не поможешь.