— То есть я выиграл? — Уточнил Умарс, устало присев на песок, — где мои ботинки?
— В траве поищи, — вздохнул Данга и добавил, — Бинка! Бинт в кармане куртки!
Бинка с камня просто рухнула. Кулем.
— Ты знал? — Спросила она, дрожащими руками примериваясь, куда накладывать повязку.
«Вот ведь дура», — почти ласково подумал Данга.
Он наконец-то смог вылезти из воды и даже забрал из рук Бинки бинт. Помнил, как она его в такой же трясучке заматывала, как мумию в туалетную бумагу на день всех Мертвых.
Первым делом стоило заняться Бууровым плечом: раны на спине Умарса, вроде бы не очень глубокие.
— Выплюни ухо-то! — Насмешливо предложил Данга, недосчитавшись у бывшего помощника мочки.
Конечно, он не ожидал, что эти двое так озвереют. Он вообще такой глубокой трансформации у хищников раньше не видел. Чуть не поседел тут. А может и поседел — хоть проси глупую подружку найти седые пряди в светлых волосах…
— Я… — Протянул Умарс растерянно, а потом добавил, так решительно, будто в пропасть прыгает, — вожак.
— Правда. — Согласился Данга.
Адреналин потихоньку кончался, и он уже ощущал все прелести мокрой одежды на холодном осеннем ветру. В кроссовках противно хлюпало.
— Могу что угодно.
— Ага.
Буур обиженно сопел. Не разревелся он только потому, что Бинка смотрела, это точно.
— Я распускаю вашу окосову стаю.
Данга опешил.
— Что?
— Распускаю стаю. — Твердо повторил Умарс.
Данга уронил бинт. Он подумал, что сейчас сам на него набросится, сам! Рванул. Бинка повисла на руках, повалила, встала между.
— Он имеет право, — тихо сказала она, — ты же помнишь правила.
«У меня стадо!» — хотел сказать Данга.
«Поодиночке они не выживут!» — хотел добавить.
— Урод, — сказал.
Безразлично. Устал очень. Сгорбился на песке.
— Делай что хочешь. — сказал.
Умарс отодвинул Бинку, сел с Дангой рядом.
— Ну, врежь мне, если надо, — предложил он, — но так же вечно не получилось бы. Сам понимаешь.
— Понимаю, — согласился Данга.
— Сегодня ты успел с водой, — добавил Умарс после долгого молчания, — спасибо. Мог не успеть. Потом когда-нибудь. Пора.
— Не тебе решать, — огрызнулся Данга.
— Я вожак.
Никогда Данга еще не чувствовал такой опустошенности. Даже неминуемая волна подросткового кризиса больше не пугала его так сильно, нашлась вещь пострашнее: он не хотел, до боли не хотел встречать ее один.
Без стаи.
Бинка завязала аккуратный узелок, откусила заострившимися зубами бинт. И когда научилась?
Буур скосил па повязку глаза. Встал. Пошел… наверное, искать ботинки.
— Я подогнала лодку вчера, — сообщила она, садясь рядом, — как чуяла.
— Угу, — согласился Умарс.