Она отвлеклась всего на несколько мгновений, чтобы поставить по одному достаточно сухому поцелую на каждую щеку сначала мне, затем моей маменьке, а потом вновь вернулась к своему напряженному занятию.
Элина улыбнулась, словно извиняясь. Ее кожа сегодня была необыкновенно бледна из-за избытка волнения, а глаза блестели то ли от излишне переполнявших ее эмоций, то ли от недавних слез. Наверняка, к этому моменту они с матерью уже успели неоднократно повздорить.
Я молча и ободряюще сжала ладонь Элины, и она благодарно мне кивнула. Почти тут же нас оттеснили новые гости, и мы с маменькой окунулись в смеющуюся, переговаривающуюся толпу.
Сильно пахнуло шампанским, кажется, кто-то действительно умудрился опрокинуть на себя игристое или же щедро пролить его на скатерть.
Пока я с любопытством принюхивалась, ведомая внезапным азартом определить конкретную марку напитка, официанты вручили по бокалу и нам с маменькой. Сделав небольшой глоток и почувствовав знакомые тонкие нотки апельсина, мешавшегося с сухофруктами в послевкусии, я поняла, что только на одно шампанское родители Элины уже потратили как минимум годовой бюджет зажиточной рулевской семьи. Да, шик, с которым было обставлено мероприятие, кружил голову, а ведь это было только начало.
Несколько минут мы здоровались и обменивались всевозможными любезностями с попавшимися нам знакомыми. Затем маменька, с щелчком сложив кружевной лиловый веер с черной каймой, оценивающе оглянулась на уже складывающиеся компании беседующих и тихо, так, чтобы только я могла услышать ее, проговорила:
— Тебе, все же, стоит идти к остальной молодежи, Кларисса, а то выйдет неприлично. Но пообещай мне, что в этот раз ты будешь… аккуратна. Никаких глупостей, слышишь? Твой отец после того бала уже грозился запереть тебя дома, так что не стоит давать ему повода, чтобы он окончательно утвердился в своем желании.
Я в удивлении вскинула брови, впервые услышав о подобном. Мама смотрела на меня с легко читаемым укором, и мне оставалось лишь молча кивнула, отлично понимая, что ее волнение вполне оправданно.
Мама практически из рук в руки вручила меня одной из дочерей своей подруги — чуть пухлой Анель, моей ровесницей, с которой мы всегда неплохо ладили, и удалилась к кружку хорошо знакомых ей дам.
Мне очень хотелось уже поболтать с Элиной, но пока поток гостей не ослабевал, она не могла отлучиться. Корзинка с бутонами в ее руках сначала почти опустела, а потом вновь была заполнена расторопной служанкой.
— Вы уже слышали? После фуршета маги стихий устроят представление! — с блестящими от восторга глазами проговорила Анель, всегда казавшаяся мне чересчур впечатлительной особой.