— Астахова, а куда это мы мчимся, сбивая с ног всех подряд? — с легкой улыбкой спросил Макс.
Такой красивый, родной. Синяк под глазом, оставленный в последнем бою почти сошел, но вот костяшки пальцев плохо заживают. Вдруг захотелось расплакаться… Сильно… От души… С надрывом… Как маленькие обычно дети плачут. Но я не могла себе позволить это.
— Сонь? — Максим нахмурился и внимательно посмотрел мне прямо в глаза. — Что с тобой?
— Ничего, — я опустила взгляд вниз.
— Почему в куртке стоишь? В корпусе тепло, вроде бы.
— Просто холодно что-то стало, — тихо ответила я.
— Солнце, ты совсем не умеешь лгать. Что происходит?
— Ничего, всё нормально. Позже встретимся, — понимая, что тянуть больше нельзя, я побежала к лестнице. Перепрыгивая ступеньки, спустилась на первый этаж и даже не отдышавшись, выскочила улицу.
Порыв холодного зимнего ветра буквально заставил меня захлебнуться. Я откашлялась и стянула шарф сильнее, будто стремясь удавиться. Мне стало противно от самой себя. Нет… Я не могу. Не смогу лечь под какого-то мужика. Нужно придумать, найти какой-нибудь другой выход. Поговорю с Максом и вместе мы что-то обязательно решим.
Стащив с шеи проклятый шарф, я скомкала его и хотела вернуться обратно в корпус, но внезапно кто-то схватил меня за локоть, дернул назад и потащил в сторону черной иномарки.
— Что происходит? — я уперлась ногами, но лед и снег особого сопротивления не дали.
— Господин Щербицкий вас уже ждет, — стальным тоном проговорил мужик и втолкнул меня в автомобиль.
Людей как назло вокруг не было. Обычно студенты курят на крыльце, но только во время теплой погоды, а вот зимой никто лишний раз на улицу нос не хочет высовывать.
Я попыталась выйти, но двери тут же заблокировали, и в следующую секунду машина резко сорвалась с места.
Смутно соображая, я полезла в сумку за телефоном, чтобы позвонить Максу, но спокойный и немного насмешливый голос заставил меня замереть на месте, будто мышку, узревшую удава:
— Зачем тебе мобильник, дорогая? — на переднем сидении рядом с водителем находился Щербицкий.
— Что всё это значит? — злобно прошипела я.
— Мы ведь договорились, не так ли? Или наша сделка отменяется? Помнится мне, что я свою часть уже начал выполнять — в крайнем бою Багир вышел победителем, хотя шансы у него были небольшие.
Я стиснула зубы и сунула телефон обратно в сумку. Злость и отвращение буквально затапливали меня, распирали грудь, заставляли страдать.
— Молодец. Умная девочка, — Щербицкий криво улыбнулся и повернулся к окну.
Я до боли закусила нижнюю губу, с ужасом понимая, в какую жуткую ситуацию встряла. Идиотка! Надо было не молчать, а сразу во всём сознаться Максу, но если бы я так поступила, то неизвестно, что еще получилось. Максим просто убил бы Щербицкого и непременно попал из-за этого в тюрьму.