Накануне вечером императору пришлось усыпить себя — иначе он не выдержал бы, шагнул в камин и перенесся к Софии. И грош цена слову, данному Вано и самому себе.
Арен понимал, что она его ждет, и от необходимости причинять ей боль было тошно. Но иначе никак.
Если бы он мог развестись с Викторией… Но это невозможно. Официально разводы разрешены, в том числе и императору, однако такого ни разу не случалось, это было не принято. Он и так ломает традиции и устои, но разрушение брака, в котором двое маленьких детей, народ не поймет. Арену сейчас была нужна поддержка подданных, слишком уж острая ситуация в обществе, чтобы давать последователям брата и другим людям, не поддерживающим политику императора, повод трепать его имя.
Да даже если бы он мог развестись — что при этом делать с самой Викторией? Для нее это будет позор, аристократия не примет ее ни в одном из своих домов. У жены и так психика некрепкая, еще с собой покончит, не дай Защитник…
И Агате с Александром нужна мама, причем нужна каждый день, а не только по праздникам. И как осуществлять общение в случае развода? Пусть живет в отдельном крыле дворца, а дети станут прибегать к ней в гости? Абсурд.
Никуда Арену не деться от Виктории, как ни крути. И общество осудит — а в данный момент это недопустимо, — и жену затравят, и дети будут несчастны. Нет, невозможно.
Ничего, Виктория уже начала вести себя нормально, скандалов не закатывает, а это терпимо.
В конце концов, он и раньше жил с нелюбимой женщиной. Все просто останется по-прежнему. Так, как и было. На своих местах.
Сразу после завтрака жену и детей перенесли на море, а Арен отправился на первое из совещаний — с Арчибальдом, который, как ему доложили, вернулся с севера вчера поздно вечером.
Брат, отдохнувший и выспавшийся, выглядел бодро и радостно. Рассказал о ходе операции по уничтожению демонов более подробно, сообщил, что потерь не было, и когда Арен отпустил секретаря протоколов совещаний, спросил:
— Что здесь было? Я от Анны уже кое-что слышал, но мало. София действительно превратилась в абсолютный щит?
— Действительно. А Эн помогла вернуть ее.
— В этом я как раз не сомневался, — вздохнул Арчибальд и улыбнулся — то ли с грустью, то ли с гордостью. — Она молодец. Но я не представляю, как это получилось. Расскажешь?
— Нет.
— Так я и думал. Аньян она останется или?..
— Останется.
Брат задумчиво смотрел на Арена, и император даже без эмпатии понимал, о чем он думает.