– У вас хороший вкус. Да вы садитесь, пожалуйста. Чай, кофе? – предложила хозяйка.
– Нет, спасибо, – ответила я. Мне не терпелось скорее перейти к делу.
– Тогда я вас слушаю, – сказала Крошина, усаживаясь напротив.
– Алевтина Павловна, вы знакомы с Адой Цибельман?
Лицо Алевтины Павловны застыло, будто время замерло для нее, взгляд помутился, потом она и вовсе опустила веки и уткнулась глазами в пол.
– Алевтина Павловна, вы должны знать, что мы не причиним вам вреда. Если вы захотите, наш разговор останется между нами. Умерла женщина, и нам надо во всем разобраться. Вы знаете Аду Семеновну Цибельман? – повторила я свой вопрос.
– Кто умер? Какая умерла женщина? – дрожащим от волнения голосом спросила Крошина.
– Ада Семеновна Иволгина, – как можно спокойнее произнесла я. – А это имя вам о чем-нибудь говорит?
– Да, – выдавила она из себя и опять замолчала.
Я переглянулась с Алиной. Она взглядом показала мне на сумку, в которой лежало последнее письмо Ады к Крошину, написанное уже после его смерти.
– Алевтина Павловна, я понимаю, что могу вас расстроить, и заранее прошу меня извинить, но умоляю, прочтите вот это, – я вытянула из сумки сложенные листки и протянула их Крошиной.
Когда она брала письма, ее рука дрожала. Развернув листок и увидев, что письмо адресовано Леониду, она тревожно посмотрела на меня.
– Читайте, – еще раз попросила я.
Алевтина Павловна отошла к окну и стояла там минут десять, не меньше. Вернулась к нам лишь тогда, когда пришла в себя от прочитанного.
– О том, что у Леонида есть женщина, я, конечно же, знала, – тяжело выдохнула она. – Но что она…
– Алевтина Павловна, начните с начала, – посоветовала я.
– Хорошо, слушайте. Мое настоящее имя – Ада Семеновна Цибельман.
Отца и мать Адочка не помнила, зато хорошо знала, что они враги народа и сама она тоже враг народа, поскольку является их дочкой. И если взрослые редко когда шушукались у нее за спиной, чаще с сожалением поглядывали на нее и замолкали при ее приближении, то соседские мальчишки не упускали случая, чтобы дернуть ее за косички и бросить обидное:
– Предательница, вражина.
Почему она предательница и враг, Адочка не понимала. За свою короткую жизнь она не успела сделать ничего плохого. Дедушка и тетя учили ее быть доброй и отзывчивой. Такой она и старалась быть. Она рано научилась читать и писать. Собиралась на следующий год пойти в школу, но ее мечтам не суждено было сбыться – началась война. Выехать Цибельманы не успели, да, собственно, их никто не приглашал эвакуироваться. В первую очередь вывозили семьи партийных работников и специалистов: учителей, врачей, квалифицированных рабочих. Семья врагов народа мало кого интересовала.