– Это наше хобби, – опять вставила свое слово Алина.
– Вот и хорошо. Флаг вам в руки, – кажется, Кружилин отнесся к моему заявлению очень серьезно. – Найдете человека, который довел Адочку до смерти, не обижу. И деньги верну…
Было заметно, как Алина расстроилась: тень недовольства пробежала по ее лицу. Деньги она рассчитывала получить сегодня, а убийцу и так бы нашла. Зря Кружилин ее обидел недоверием.
– И в проект возьму, и рекламой ваше туристическое агентство обеспечу, – продолжил Андрей Михайлович.
В комнату вошла Вера Семеновна, неся перед собой огромный поднос с бутербродами.
– Давайте перекусим, – предложила она.
Следующий час мы говорили о предстоящих похоронах. О том, как мы собираемся искать виновника смерти его тетки, Кружилин нас не расспрашивал: берег нервы Веры Семеновны. Для нее сестра умерла от сердечного приступа.
Я попросила Алину подвезти меня к дому. Всю дорогу она громко возмущалась:
– Ну и жлоб этот Кружилин! Это что же получается: если мы убийцу Ады Семеновны не найдем, то денег, моих кровных денег, мне не видать как собственных ушей? Так, Марина?
– Получается так, – делано равнодушно ответила я. Алина сама заварила кашу, пусть теперь на собственной шкуре прочувствует, насколько инициатива бывает наказуема. – Что самое интересно, дорогая, даже если мы схватим за руку предполагаемого убийцу, мы никогда не докажем, что смерть Ады Семеновны наступила в результате неприятного разговора, – предупредила я Алину. – Нет такой статьи в Уголовном кодексе. Доведение до самоубийства – есть, а до сердечного приступа – нет.
– Но мы же все равно ищем женщину в парике и с розами в руках? – она несмело посмотрела на меня.
– Да. Только учти. Дама парик давно сняла, а розы оставила в ногах у покойной Ады Семеновны.
– Что же нам делать? – совсем уж по-детски спросила Алина.
– Общаться, спрашивать, искать людей, кому Ада Семеновна могла доверить свою тайну.
– Я поняла. Тогда начнем с Ольги Наумовны, – Алина предприняла попытку крутануть руль, чтобы развернуть машину на сто восемьдесят градусов и ехать обратно к дому Ады Семеновны.
Я едва успела выкрикнуть:
– Ну не сегодня же! Уже поздно. День и так перенасыщен событиями.
– А когда? Завтра похороны. Забыла?
– Не забыла. Возможно, завтра с Ольгой Наумовной и поговорим. Все равно сейчас она в шоке, ей не до нас с тобой.
– Наверное, ты права, – согласилась со мной Алина. – В состоянии сильного волнения память слабеет, и мозги плохо соображают. Человек зацикливается на недавних событиях, проигрывает их снова и снова. Ты права, Ольга Наумовна сегодня нам не помощник.