– Вы действительно торопитесь? – спросила Алина, глядя на Андрея Михайловича.
– Через час я должен выйти из квартиры.
– Я займу минут пять не больше, – пообещала Алина. – Так вот, я вышла на улицу и задумалась. Вполне возможно, я ошибалась, думая, что именно в этом доме жил когда-то первый секретарь горкома партии. Я даже поискала глазами мемориальную доску. Таковой я не нашла, зато увидела, что одна из квартир первого этажа перестроена под парикмахерскую. Скорей всего, дом уже сдавался с парикмахерской: ступеньки и перила были старые, вытертые. В окнах висели пожелтевшие от времени фотографии моделей. Меня порадовало то, что парикмахерская имеет этакий затрапезный вид. Нет, по тем временам, лет тридцать-сорок назад, она очень достойно выглядела: и прически на фотографиях были верхом парикмахерского искусства, и неоновая вывеска «Афродита» тоже хорошо смотрелась. Но это было тогда, сейчас все по-другому, и названия другие: «Академия красоты», «Донна Белла» или «Леди Босс». И вот что я подумала: если фасад парикмахерской не изменился, то может быть, и мастера работают старые, те, что обслуживали семью первого секретаря горкома партии. В современных дизайн-студиях одна молодежь. Вот и у Вени Куропаткина нет ни одного мастера, которому бы тридцатник стукнул. А глядя на эту парикмахерскую, казалось, что время здесь остановилось.
«Если она так подробно будет описывать свои логические умозаключения, – подумала я об Алине, – Кружилин точно опоздает на поезд».
Алина зашла в парикмахерскую. Там было два зала: мужской и женский. Она шагнула в женский зал, решив для начала прикинуться клиенткой. Доверять свои волосы незнакомому мастеру ей не хотелось, тем более что Куропаткин за день до торжества Ады Семеновны привел ее голову в идеальный порядок. Алина посмотрела на свои руки. Маникюр был безупречен, но нет предела совершенству, к тому же маникюршей оказалась дама, которая по возрасту могла быть если не бабушкой, то матерью для Алины.
– Можно? – приветливо улыбнувшись, спросила Алина.
Маникюрша посмотрела на клиентку сквозь две огромные линзы, скрепленные между собой дужкой.
– Садитесь, – разрешила дама и выложила на стол сначала огромное увеличительное стекло, прикрепленное к штативу, а потом полный набор первой медицинской помощи: йод, перекись водорода, пластырь, рулончик бинта и клочок ваты.
У Алины екнуло сердце: женщина, которой она собиралась доверить свои ногти, практически была слепой. Алина с трепетом выложила на стол свои руки. Дама оторвала клочок ваты, смочила его ацетоном и, не глядя на пальцы, смыла весь затейливый узор, нанесенный на ногтевые пластины. Алина заподозрила, что она даже не заметила, что там было нарисовано. А какими красивыми были ногти! Как на них сверкали стразы! Да что вспоминать, вся красота осталась на ватке. Дальше маникюрша включила мощную лампу, от которой Алине стало нестерпимо жарко, поставила между собой и клиенткой лупу и взяла в руки ножницы.