Мои мысли прервало появление… я надеялась, Инара, но появился Эвен, странно холодный и равнодушный. Прекрасно, и он на меня злится. Сейчас распекать будет.
— Да не подписывала я этот дурацкий контракт! По крайней мере, сознательно! — простонала я, когда ледяное молчание изрядно затянулось.
— Хорошо, давай поговорим о контракте, — поджав губы, проговорил Тень повелителя и уселся на мою кровать, скрестив руки на груди. Прямо бог правосудия, не меньше.
— Я правда не помню, как его подписала. Может я эта… как ее… чокнутая девица, что ходит во сне, или меня опоили, или заклятье какое применили или…
— Или ты хотя бы раз озаботишься не только о себе, а?
— Что? — обескуражено потупилась я.
— Мне плевать, как и почему был подписан контракт. Ты сделала это и сделала сознательно.
— Нет!
— Да! И если бы ты потрудилась прочитать книгу, которую тебе принесла Эва, то ты бы поняла, что подобные контракты защищены магией, и их можно подписать только добровольно.
Я была так ошарашена услышанным, что даже не смогла ничего ответить. Я же приготовилась ругаться, ведь это они были не правы, это они не хотели меня слушать, поверили, что я…
— Нет, ты ошибаешься, я не могла! Нет!
— Прочитай книгу, Клементина. Она не такая уж толстая.
— Я люблю читать! — вскричала я. — И не надо намекать, что я невежа.
— А я не намекаю! — зло бросил Тень повелителя. — Ты не только невежа, но и идиотка!
Он хотел еще что-то сказать, подозреваю, что мало приятное, но сдержался, глубоко вздохнул и продолжил:
— Теперь это не важно. Дело сделано. Ты находишься под защитой дома Экхар. Договор действителен, и ты обязана его соблюдать.
— Хорошо, пусть так, пусть я подписала добровольно, но почему он его не разорвет? Он же может, это его право, разве нет? — вовремя вспомнила я свой главный аргумент. Нет, им не удастся свалить всю вину на меня. Ха, нашли козу отпущения!
— Зачем? — просто спросил он с таким безразличием во взгляде, что я растеряла весь свой гневный запал.
— Как зачем? Чтобы мы были вместе.
— Вместе, — брезгливо усмехнулся Эвен, так словно я никто — очередная приставучая девица, которую он вынужден вышвырнуть из постели своего господина. — А зачем ему глупая, сопливая девчонка, которая не дорожит ни им, ни собой, которой на все наплевать, кроме своих идиотских капризов.
— Это не правда!
— Разве? Пять дней ты вела себя как избалованная, самовлюбленная кукла, чего-то требовала, закатывала истерики, словно он, словно мы все тебе что-то должны. Когда ты в последний раз думала о нем? А? Не о себе и своих нуждах, а о нем? Думаешь, ему легко? Думаешь, он от обиды не появляется?