Вздрогнула всем телом, резко обернулась и наткнулась на тень.
— Инар, — выдохнула с облегчением. — Напугал.
Тень не шелохнулась, но я почувствовала эмоции ее хозяина. Он злился.
* * *
— Инар, что ты здесь делаешь? Да еще в такой час? — с опаской спросила я, в тайне радуясь, что вижу перед собой только тень, а не ее всемогущего и страшного в гневе хозяина. А с другой стороны, жаль, что это все-таки не он. Я скучаю.
«Жду тебя» — уловила брошенную мысль.
— Но ты снова где-то бродишь, одна, без защиты. И кольцо забыто на столике. Скажи, милая, для чего я тратил время и силы на три других кольца, когда та, чья жизнь для меня важна, разбрасывается им, как глупой безделушкой?
От такой строгой отповеди я оторопела. Правда, это не остановило меня от возмущенного ответа:
— Ну да, забыла про кольцо, но между прочим, когда я свой дар применяла, то оно на мне было и не очень-то защитило. Вот!
— Забавное оправдание. Какого демона ты вообще рискнула смотреть? Это не игрушки, Клементина, это смерть. И ты сегодня едва не отправилась следом за дядюшкой. Скажи, тебе так не терпится умереть?
— Ты обо мне беспокоишься или о себе? — не подумав, выпалила я и отшатнулась, когда тень приблизилась ко мне вплотную. А между прочим, эти тени не так безобидны, как может показаться. Особенно если их хозяин в гневе. Когда бестелесная тьма испепеляет тебя огненным взглядом праведного гнева, хочется найти какой-нибудь камень и заползти под него.
— Еще одно слово…
Как скажете, ваше тиранство. Я и помолчать могу, мне не сложно. С этой мыслью я отвернулась от тени, положила счетные книги на кровать, сбросила тапки, забралась на постель и начала их листать, совершенно игнорируя обоих. Пролистала три страницы, прежде чем осознала, как глупо и по-детски я себя веду. А ведь на самом деле я очень боюсь, что он уйдет, тень исчезнет, и я останусь снова одна. Без него. Даже такой — в гневе и ярости, он нужен мне, и я не просто скучаю, я умираю без него.
Поэтому я захлопнула книгу и снова посмотрела в глаза тени без всяких масок и притворных обид. Такая, какая есть, со всеми своими невысказанными чувствами.
— Прости меня.
Ну вот, а плакать меня никто не просил, но плачу же! И слезы капают на руки и книгу. Хорошо, что она закрыта, а то бы чернила растеклись.
— Прости, я не думала, что так все выйдет. Правда. Я просто хотела помочь деду. Это моя семья, мой дядя. А его кто-то убил. Он никому не делал зла. За что? Почему они так жестоки?
Тень все еще стояла рядом с кроватью, но я уже ощущала совсем другие эмоции: растерянность, боль за меня и то, чего мне не хватало все это время — его поддержку. А через мгновение он снова приблизился, тьма коснулась руки, и в душе вдруг такое тепло разлилось, горячее и яркое, согревающее, но не обжигающее.