— Всем нужны острые ощущения, Мара, и я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду под «такими, как я». Такие, как ты, должны постоянно испытывать подобные ощущения. Честно говоря, я и сама удивляюсь тебе. Латания тоже задается вопросом. Думаю, ББ тоже задумываются. Даже мистер Пирсон недоумевает, почему ты не живешь полной жизнью.
Я не понимала, о чем она говорит, но объяснять ей то, что я имела в виду, означало бы с моей стороны объяснять ей свою классификацию людей от Одного до Десяти. Я не хотела ничего ей объяснять, особенно свою оценку в этой Лиге. Я научилась не делиться этой информацией, потому что друзья, которым ты была дорога, всегда пытались убедить тебя, что ты поднялась гораздо выше, чем была на самом деле. Моя давняя подруга Линетт, которая все еще жила в Айове, была единственным человеком, которому я рассказала о своей системе квалификации. Она даже попыталась убедить меня в том, что я поднялась до шкалы Митча и стала Десять с Половиной. Она была убеждена в этом и пыталась убедить меня. Я точно знала, что она ошибалась, хотя она убеждала меня в обратном только лишь потому, что она меня любила. Я тоже ее любила. Она была определенно Восемь с Половиной. Когда она прибывала в хорошем настроении, ее солнечный характер сиял еще ярче, она взлетала до Девяти Целых и Пяти Десятых, ей не о чем было беспокоиться.
Я не могла оцепенело бродить по жизни, предполагая, что нахожусь в другой Лиге, и сделать шаг к мужчине, потому это было бы ошибкой с моей стороны, не из моей Лиге. Я уже говорила раньше, что это могло лишь привести к разбитому сердцу, что я и испытала.
Поэтому я не стала всего объяснять Роберте, потому что друзья могут быть очень убедительными. Вот почему я связалась с Дестри, который выглядел как Семерка, но оказался на самом деле Пять и Пять Десятых, так как он был козлом. Друзья всегда умеют убеждать. Благодаря друзьям я убедилась в другом. Некоторые друзья были хорошими, например, Линетт, которая уговорила меня убраться к чертовой матери из Айовы, подальше от моей сумасшедшей матери. А некоторые друзья могли быть и плохими, например, Дестри.
Поскольку я не могла рассказать об этом Роберте, я решила отказаться от пиццы. С тех пор как Митч побывал у меня в квартире, я ухитрилась не падать в обморок каждый раз, когда видела его, говоря «Доброе утро». Если я уж пережила его пребывание у себя в квартире, когда он был таким милым, подшучивая надо мной, может не будет ничего страшного, если я приготовлю и съем с ним пиццу? И возможно, если он появится на очередной вечеринке Брента и Брэндона или на коктейльной вечеринке Латаньи, я смогу с ним поболтать, прежде чем сбежать. Возможно, все будет не так уж плохо.