– Саманта! – закричала Мила с надеждой в голосе. – Это я, Мила Дункан! Ты помнишь меня?
Но в окне больше никто не появился и темные стекла безжизненно и хмуро смотрели на Милу.
– Саманта! – снова прокричала Мила, а потом, осененная догадкой, пробормотала себе под нос. – Она прячется от меня?
Мила снова внимательно посмотрела на окна более, чем уверенная в том, что ей не показалось то, что несколько секунд назад она видела в одном из них свою юную подругу, и сказала громко и уверенно:
– Она прячется от меня!.. Да что, черт возьми, творится в этом долбаном городишке?! – гневно закричала она и решительным шагом направилась к двери.
Вбежав на крылечко, Мила без тени сомнений нажала на латунную резную ручку и обнаружила, что замок не заперт. Это обстоятельство разом охладило ее и, сглотнув ком в горле, она осторожно потянула дверь на себя и вошла внутрь дома, прислушиваясь к воцарившейся тишине. В доме как будто спрятались, не желая выдавать своего присутствия, хотя интерьер холла не выглядел таким уж безжизненным, по крайней мере, Мила нигде не видела толстых слоев пыли.
– Эй? – осторожно позвала Мила, подойдя к лестнице на второй этаж и все время взволнованно оглядываясь. – Здесь есть кто-нибудь?
Ответа не последовало, но откуда-то сверху раздался слабый шорох.
– Саманта, ты дома? Это я, Мила Дункан… Ты не помнишь меня?
Тишина в ответ. Осторожно поднимаясь по ступенькам, Мила боялась только одного – что сейчас кто-нибудь выскочит и набросится на нее. Почему-то всегда именно такие мысли приходят на ум любому человеку, если он оказывается на чужой территории, окруженный абсолютной тишиной… Поднявшись по ступенькам, она заглянула в ближайшую комнату и сразу увидела сидящую на кровати девушку с длинными распущенными волосами, которая располагалась к ней спиной, несильно покачивалась из стороны в сторону, смотрела в окно и держала что-то в руках перед собой.
– Эй? – осторожно позвала Мила, остановившись на пороге и почувствовав себя очень неуютно. Ей стало очень не по себе от этого мрачного молчания. – Саманта?
Девушка не обернулась, а лишь легонько поерзала на кровати и ее плечи слегка задрожали.
– Саманта?
Она обошла кровать и теперь точно была уверена, что перед ней сидит ее подруга, которая несильно изменилась за эти три года, разве лицо выглядело полным усталости, а под глазами, которые она не сводила с окна, виднелись темные круги, словно она мало спит. На руках у нее безмятежно спал завернутый в простыни младенец, которому на вид было не больше трех месяцев.
– О, боже, Саманта, почему ты не отвечаешь?