Брефт оставался внутри, пока она не затихла.
— Я умру за тебя, моя маленькая землянка, — прошептал он, прежде чем выйти из нее.
Амелия вздрогнула от его тона. Он отвернулся, будто боялся встретиться с ней взглядом. Подошел к бассейну и резко вошел в него, расплескав воду. Он опустился и вздохнул, когда вода закружилась вокруг его мускулистого тела. Его лицо расплылось в довольной улыбке.
Раджир все еще сидел на шезлонге, глядя на Амелию, прикованную наручниками к стене. Фленчик вышел из кухни с подносом и подошел к Амелии.
— Ты, должно быть, умираешь с голоду. — Он помахал ягодой неллуса перед её носом. — Ешь.
Она очень хотела попробовать предложенное угощение, но гордость взяла вверх.
— Сначала освободи меня от наручников.
— Я освобожу, когда ты поешь. — Он дразняще провел ягодой по её губам.
«Все что угодно, лишь бы освободиться», — подумала она, приоткрыв рот для первого укуса. Но потом передумала и отвернулась.
— Нет, — процедила она сквозь зубы.
— Амелия, — мягкий упрек.
— Освободи меня.
Он глубоко вздохнул:
— Ты поешь, если я сниму с тебя наручники?
— Не только наручники. Отпусти меня.
Шезлонг заскрипел, давая Амелии понять, что Раджир поднялся с места. Она услышала его тяжелые шаги. Её пронзил страх.
— Амелия, ты съешь еду, которую тебе предлагает Фленчик.
— Нет.
Всплеск воды оповестил её, что Брефт вышел из бассейна. Они собирались объединиться против нее.
Она подняла подбородок. Три мрачных лица смотрели на нее. Она надеялась, что выглядит решительнее, чем чувствовала себя внутри.
— Чего ты добиваешься, отказываясь от еды? — спросил Раджир.
Его голос был тихим и сдержанным, но Амелия видела тьму в его глазах.
— Что ты получишь взамен, делая себя несчастной?
— Это называется голодовкой. Я не буду есть в знак протеста, так как вы похитили и удерживаете меня против воли. Вы меня отпустите, если я небезразлична вам. В противном случае я умру с голоду. — Амелия почувствовала гордость от решительной речи.
Брефт раздраженно фыркнул:
— Я укушу ее, и она всё съест. Спор окончен. — Он двинулся к ней.
Раджир вытянул руку, не давая нобэку вонзить клыки в шею Амелии.
— Нет. Фленчик, убери еду.
Фленчик уставился на лидера клана.
— Она должна поесть. Прошел почти день…
— Пусть голодает. — Раджир посмотрел в глаза Амелии. Он выглядел нежным, но в голосе звучала сталь. — Мы могли договориться по-хорошему, но ты приняла решение. Я не отпущу тебя из клана.
Ты наказана до следующего приема пищи. Никаких укусов, никакой интоксикации, чтобы облегчить совесть, когда мы доводим твое тело до оргазма. — Он свирепо ухмыльнулся. — А мы будем наслаждаться твоим телом очень часто. Мы будем наслаждаться твоим телом так, как ты того боишься: с подчинением, болью и господством. Тебе так нравится больше всего. В конечном счете ты будешь унижена, потому что от желания тела не убежишь.