То есть не то чтобы Шу не хотела сейчас видеть единственную подругу. Просто Белочка обязательно поймет, что ночью что-то произошло, и спросит. А врать ей Шу не хотела еще больше, чем рассказывать правду.
Ну а как вы себе это представляете? В смысле правду? «Знаешь ли, дорогая Баль, сегодня ночью я впервые занималась любовью с мужчиной. И это был тот самый темный шер Бастерхази, которого ты боишься и ненавидишь. Да-да, тот самый, который то ли участвовал в покушении на Каетано, то ли не участвовал, никто точно не знает. Да-да, любовник моей сестры и то ли принца Люкреса, то ли полковника Дюбрайна, то ли всех сразу. Он был великолепен, я собираюсь повторить!»
На идею «повторить» тело отозвалось горячей сладкой дрожью, а магические потоки устремились во все стороны, словно пытаясь найти и дотянуться до такой сладкой, такой вкусной тьмы. И почти тут же Шу уколол приступ паники, пахнуло гарью и смертью – так коротко, что она даже толком не поняла, с чего бы. Но желание сейчас же найти Роне, коснуться его – пропало. Словно ее окатило ледяной водой, проясняющей разум.
О чем она вообще думала, и главное – чем? Какое, к ширхабу лысому, «повторить», и единственный-то раз был сумасшедшей авантюрой! Если еще и повторить, она привыкнет к Бастерхази, а там уже полшага до того, чтобы ему довериться. Нет уж. Доверие мужчине, тем более темному шеру – непозволительная роскошь для принцессы.
Достаточно того, что у нее есть Энрике с Бален, которые никогда ее не предадут.
Вот только расстраивать их новостями о ее новых отношениях с Бастерхази не стоит. Так что пусть пока спокойно спят. Разбудить стоит разве что Зако, а то заявится барон Уго к Каетано, застанет его в одной кровати с верным другом и подумает ширхаб знает что.
Не обуваясь, чтобы не шуметь, Шу подбежала к большой кровати и пихнула Зако.
– Перебирайся на свою кровать, растлитель малолетних принцев.
Зако растерянно со сна уставился на нее, потом оглянулся на сопящего в соседнюю подушку Каетано, хмыкнул и потянулся.
– Вот если бы малолетних принцесс… – пробормотал он, заворачиваясь в простыню и сползая на пол.
Жар бросился Шу в лицо, но вовсе не от созерцания полуголого Зако. Знал бы он, кому Шу позволила себя соблазнить! Но по счастью верный друг еще недостаточно проснулся, чтобы заметить ее предательски покрасневшие скулы.
– Если Бален будет искать, скажи, я в Закатной башне, – шепотом велела она, примериваясь к бушам и абрикосам: почему-то ее одолел зверский голод. – А Кая не буди, и за мной не ходите, понял?
– Слушаюсь, ваше сумрачное высочество, – ответил Зако и зевнул.