Карта и правда была интересная. Московия занимала огромные пространства, включая часть Литвы — например, город Псков. Восточная Украина называлась «Диким Полем». А Карелия и вовсе не была королевством.
— А почему Литва и Польша закрашены одним цветом? — спросила Вынтэнэ.
— А-а-а! В этом-то всё и дело. В XVI веке Польша объединилась с Литвой — и стали они называться «Рэч Паспалітая», по-нашему — «Республика».
— Я этого не знала, — призналась Вынтэнэ.
— А надо бы. Чтоб не злословить почём зря чукчей-то… Объединились-то они, да вот незадача! В Польше христиане католического толка, а в Литве да на Руси — православного…
— А какая между ними разница?
— Не суть важно. Ты, главное, вот что усвой: решили поляки литвинов да русинов в свою веру обратить, а там и вовсе ассимилировать. А как охотников было мало, давай православных дискриминировать! Аристократия — та поддалась, католиками стала. И на язык польский перешла. А народ тому противился. На Руси начались волнения — например, мятеж Наливайко. Власти их подавляли.
— Интересно… — Вынтэнэ поняла, что совсем не знает историю этого края.
Появилась Рытыр, поставила на стол две чашки чаю и тихо вышла. Чашки аппетитно дымились. Чай, наверное, крепкий, вкусный — такой любят на Чукотке. Но собеседникам было не до него.
— А недовольство-то нарастало! — продолжал редактор. — И вот, в сороковых годах XVII столетия ситуация накалилась до предела. Ещё несколько лет — и вспыхнуло бы восстание. Да такое, что камня на камне не осталось бы! К русинам присоединились бы литвины. Но и Польша бы не сдавалась.
— И что дальше? — спросила девушка.
— Вот билися б они годами. А Москва, конечно, в стороне не осталась бы. Она ведь тоже православной была. Заступилась бы за литвинов и русинов, да и отобрала б их земли у Польши.
— А что же в том плохого? — удивилась Вынтэнэ.
— А то, что не было бы теперь ни Литвы, ни Руси. А была бы одна сплошная Москва. Языки бы местные запретили, политическую автономию упразднили б. Да и слов бы таких не осталось, как Литва или Русь!
— Отчего же так пессимистично? — отозвалась Вынтэнэ. — Может, жили бы в братском союзе, ходили бы в свои православные святилища…
— Эх, внученька! — сказал старик. — Ну сама подумай! Что бы ждало местных под московскими вождями? Элита полонизирована, народ тёмен. А Москва — та хорошо организована. Да и вера у них общая, и языки близкие. Ассимилировали бы их, как пить дать!
— Ну, а если бы поляки победили? — не сдавалась Вынтэнэ.
— То была бы тут одна сплошная Польша…
— Всё равно! Это их, туземные дела! Не нам, чукчам, за них решать!