— В спальню, — сипло выдохнул он между поцелуями.
— Хорошо, — прошептала я.
Он привлек меня к себе, обнимая за талию, целуя ладонь, повел к двери. Тонкий аромат розмарина дразнил и щекотал чувства прохладой. Близость обжигала желанием. В коридоре Эдвин подхватил меня на руки, я рассмеялась, сильней прижимаясь к любимому. В его объятиях забывала обо всем, с радостью теряла себя, становясь единым целым с ним. Его дар сиял счастьем и влечением, покорял силой, необузданностью, какой-то животной дикостью.
Мы отдавались друг другу полностью, без остатка растворяясь в страсти. И знали, что не только она объединяет нас. Дышали друг другом, стирая из памяти холод былого одиночества. Вместе наслаждались отдыхом, успокаивали друг друга лаской и нежностью.
Положив ладонь на грудь любимого, чувствуя биение его сердца, я уже набралась храбрости, решилась рассказать о ребенке. Но прекрасный момент был безвозвратно утерян, потому что Эдвин заговорил раньше.
— Мне тяжело вспоминать некоторые вещи. Но если не расскажу, ты не поймешь, почему навязывание невесты так меня возмутило, — он обнимал меня, устроив руку на моем плече. Вздохнув, продолжил: — Мне тогда было без малого двадцать. На одном из приемов при дворе я познакомился с Беатой Теновер. Думаю, ты слышала эту историю. Я осторожно подтвердила. Против воли перед глазами появился образ черноволосой девушки в объятиях влюбленного Эдвина. Непрошеная мысль о том, что они были бы красивой парой, обожгла ревностью, больно ранила.
— Тогда ты знаешь, что мы сбежали. Догадываешься, что сбежали сюда, — его фразы стали отрывистыми. Эдвин старался скрыть неловкость и, казалось, ожидал бури, слез и истерик. Мы пошли на такой шаг, потому что Орден грубо вмешался в наши жизни, — в низком голосе появились жесткие нотки, послышалось раздражение. В сиянии дара проглядывало все больше красных оттенков. — Беата не обладала магическим даром. Даже ничтожно слабым.
— Инквизиторы не одобряют браков магов с простыми людьми, — мои слова прозвучали неожиданно тихо, как-то ломко. Я пожалела, что открыла рот и вмешалась.
— Это так, — согласился он, чуть крепче прижав меня к себе. — Поэтому Орден воспротивился. Запретить мне что-либо было сложно. Повлиять на меня через семью — невозможно, поэтому инквизиторы внушали родителям Беаты, что на брак ни в коем случае нельзя соглашаться. Особого успеха не имели. — Еще бы, такой выгодный жених, — бросила я, не успев вовремя прикусить язык. Почувствовала, как Эдвин напрягся, и поспешила добавить: — И взаимное сильное чувство.