Закрыв глаза, попыталась представить Анри, маму, отца. Чтобы родные хоть в мыслях были рядом. Но вместо семьи мне явилась высокая седая женщина с пронизывающим взглядом неестественно синих глаз. Она усмехнулась, отрицательно покачала головой. Боль этого разочарования была сильней телесной боли. Я поняла, что плачу, когда обжигающе горячие слезы заструились по обмерзшему лицу.
Открыла глаза. С ледяного неба на меня бесстрастно взирали звезды. И вдруг я услышала шаги по насту. С трудом повернув голову, увидела их.
Ко мне шли волки. Не меньше десятка.
А сил оставалось только на одно средненькое заклинание. И я его потратила. Оглушила себя, лишила сознания. Чтобы не чувствовать, как волки раздирают мое израненное, зазывно пахнущее кровью тело.
Очнулась от невыносимой боли во всем теле, от тепла и ощущения тяжести. И от волчьего воя. Открыв глаза, увидела над собой все то же усыпанное звездами небо. С трудом приподняв голову, обнаружила, что на моих ногах, на груди, на животе лежали волки, согревали собой. Чуть в стороне сидел еще один. Я видела лишь запрокинутую голову. Выл только он, и казалось, волк зовет кого-то.
— Спасибо вам, — прохрипела в перерыве между завываниями. Волк покосился на меня, фыркнул. Зверь, лежащий на моем животе, умостился удобней. Но большего отклика искренняя признательность не нашла.
Видимо, ощутив себя под защитой стаи, я потеряла сознание или заснула. Потому что, судя по положению месяца, следующий раз отрыла глаза часа через два. Надо мной нависал большой темный волк и нюхал лицо, едва не касаясь кожи носом. Я затаила дыхание, опасаясь шелохнуться. Зверь встретился со мной взглядом, скептически покачал голов и отошел к тому, что выл. Лай и тявканье, которыми они обменялись, можно было назвать только разговором. Темный, наверное, черный волк казался недовольным, а собеседник его пожурил. Тогда темный вздохнул и потрусил в сторону леса. Сказать, сколько времени прошло, не берусь. Может, полчаса, может больше. Потом послышался такой звук, будто по снегу волокли что-то. Разглядеть, что же это было, не удалось, — меня заколдовали. Причем заклинание пришло будто из ниоткуда, мага я не чувствовала. Просто мужской голос велел мне спать, и я провалилась в сон.
Очнулась в утренних сумерках на очень низких санях, скользящих по снегу. Они были грубо сделаны магией из нескольких еловых лап. Очень грубо, — кое-где торчали не просто иголки, а мелкие веточки. Рядом и позади бежали волки. Почему-то думалось, что еще несколько тянут сани. Но больше меня занимало другое: в небольших санях нас было двое. Рассмотреть сидящего рядом мужчину не успела — он почувствовал, что я проснулась, и снова усыпил заклинанием.