Никитос приводит нас к краю автомобильной свалки, находит ржавую машину. Седан, у которого отсутствуют колеса и подвеска. Широкий капот, вместительный багажник. Краска на машине облуплена. Внутри салона все пусто, мебель ободрана с мясом, приборной панели нет, вместо стекол проемы, где продувал ветер. Днище автомобиля покрылось бурой ржавчиной.
Проводник подходит к багажнику, нащупывает ручку и тянет ее вверх. Раздается натужный скрип, и крышка отделяется от машины. Самого багажа нет, но виднеется ниша, будто выкопали глубокую яму. Дальше вниз тянутся земляные ступени, где потом теряются в черноте.
– Прошу, – Никитос кивает на вход в убежище.
– Куда ведет этот вход? – интересуюсь я. Вообще сама скрытность неплохая. Никитос, имея способность магнетизма, разобрал машины на запчасти, сымитировав заброшенную свалку, а вход в убежище прикрыл ржавой тарантайкой. Гениально! Проще некуда.
– Видишь вон тот дом? Десятиэтажка такая, – он машет рукой в сторону, где жилой массив скрывается за трассой. Дом хорошо сохранился, но издалека видно, что тот имел образ заброшенности, а внутри него осталась зловещая пустота. – Давайте залезайте. Там и поговорим. А то тут не комильфо языком чесать.
Андрей достает фонарь, врубает мощный поток света.
– Полезная вещь, – подчеркивает Никитос. – Правда, я привык ориентироваться по стене.
Тот только хмыкает в ответ. Мы безоговорочно начинаем спускаться, сначала я, за мной егерь, и только за нами Никитос закрывает крышку багажника. Ступенька за ступенькой, включенный фонарь отгоняет впереди встречающую темноту.
Спуск завершается, далее идет каменная плоскость. Проход сшит из шлакобетона, он постепенно расширяется, и от него веет сыростью. Через несколько минут путь обрывается, и компашка утыкается в железные двери, где над ними нависает нерабочая аварийная лампа. Сноп света от фонаря освещает всю герметику.
«Гермодвери», единственное, что мне приходит в голову.
Никитос подходит к дверям, стучит кулаком. Причем стучит своеобразно, сначала пять раз, небольшая пауза, и снова стучит, но уже два раза.
За гермодверями раздается приглушенный голос. Точнее требование.
– Код назовите.
«Хм, страхуется, значит».
Я смотрю на Андрея, тот на меня.
«Серьезно, однако. Сначала тип сигнала, потом код доступа выпрашивают».
– Как дела, крошка? – невозмутимо отвечает Никитос.
Андрея передернуло немного. По выражению лица можно было прочесть, как ему стало не по себе. Ответ за гермоворотами не заставил долго ждать.
– Код принят, – снова раздается голос.
Лязг металла сотрясает затхлый воздух, и на пороге объявляются двое мужчин в спецовках. Охранники быстро закрывают двери, крутя ручку до самого упора. Потом недобро косятся на нас, стреляют колючими взорами.