— Он говорил о пощечинах. Не ври мне, Ольга, ради всего святого не нужно выгораживать его.
— Это было давно. В первые дни после… Сейчас он успокоился и чаще просто не замечает меня, мы можем не разговаривать по несколько дней.
Паше все равно не нравятся мои слова, он смотрит так глубоко, что я буквально чувствую его в своих мыслях. И мне не по себе от того, что Дима наговорил ему. Мужу удалось крепко задеть его, я вижу. В глазах Паши появился нехороший нерв, из-за которого он с трудом слушает меня. Ему кажется, что я умалчиваю правду, чтобы огородить его.
— Я не вру. Паша, он сорвался вчера. Ты же сам знаешь, ты давно работаешь у нас и видел, что было раньше.
Произошедшее вчера как отголосок старых времен.
— Но если это повторится, ты расскажешь мне.
— Хорошо.
— Если он поднимет на тебя руку, если будет угрожать…
— Да, — я киваю, чтобы он остановился.
— Если дотронется до тебя, как мужчина.
— Паша…
— Пообещай мне.
Я все равно не смогу скрыть этого, если случится. Паша одним взглядом в мою сторону всё поймет.
— Я клянусь тебе. Я скажу.
Я тянусь к его налитым губам, чтобы завершить этот ужасный разговор и перестать думать о другом мужчине. Я не боюсь его, когда Паша рядом. Ничего не боюсь, когда он так глубоко и нежно целует меня. Он ласкает меня языком и заполняет столь сладко, что я выдыхаю со стоном, машинально сжимаю его пальцы и, кажется, пачкаю его рубашку еще сильнее.
— У меня есть запасная в машине, — говорит он, когда замечает направление моего взгляда. — Я потом переоденусь.
— А мне нужно в душ.
— Здесь есть, — он указывает ладонью куда-то за мою спину. — Только давай я сперва проверю, как там.
— Не нужно, я приму в своем офисе. Хочу пахнуть тобой, как можно дольше.
— Значит мы возвращаемся в офис сейчас?
— Да, маршрут такой, — я улыбаюсь и натягиваю на его глаза невидимую шоферскую кепку. — И даже можно приступить к исполнению.
Я чувствую, что мы уже задерживаемся. Нельзя выпадать из реальности на столь долгий срок, закрываясь ото всех вокруг в укромных комнатах.
Паша сходит со стола и поворачивается лицом ко мне. Он застегивает верхние пуговицы своей рубашки и смотрит перед собой.
— Ты имеешь доступ к документам мужа? — вдруг спрашивает он серьезным тоном. — Пароль от его компьютера?
— Нет, — я растерянно качаю головой. — Я занимаюсь только благотворительным фондом и не знаю ничего из того, что происходит в других делах. Дима очень скрытный… Но я могу попробовать.
— Не нужно. Если я ударю в этой плоскости, я должен знать, что он не подумает, что ты сдала его.
— Паша, что ты задумал?