— Вы болван, Штюбинг!
«Подвиг разведчика»
Как и четыре дня назад, сидели на кухне Коминта, теперь уже втроем. Только внуки уже не баловались томагавками, поскольку девочка Ирочка острых предметов боялась, а пытались приучить Гусара к несобачьей команде «Ап!».
— Из-под милиции мы выскользнули чудом, — заканчивал Николай Степанович повествование. — Каина этого, конечно, след простыл.
— У тебя, Степаныч, все чудом, — сказал Коминт.
Илья молча потрогал шишку на темени, причиненную милицейской на излете пулей. Вздохнул.
— И что ты теперь делать намерен? — продолжал Коминт.
— Сколько успел, покопался я в его каморке, — сказал Николай Степанович. — Тайничок там был один очень хитрый. И вот что в тайничке том я нашел:
Он вынул большой никелированный брелок с непонятной эмблемой; к брелоку прикован был медный плоский ключ.
— От сейфа, — сказал Илья. — Абонементского. Сколько у меня таких перебывало. Где всё?
— Абонентный сейф. — поправил Коминт. — Очень похоже.
— Эмблему эту знаешь? — спросил Николай Степанович.
— Никогда подобным не интересовался. Да и зачем мне, посуди? Томагавки хранить? Или фамильные брильянты?
— Скальпы… Узнать сможешь?
— Ну, не сегодня уже. Завтра.
— Завтра: Завтра, брат — это долго. Напрягись: кто-нибудь сейчас — сможет? Делец какой-нибудь или налоговый.
— Да кто у нас тут такое может знать — народ цирковой, безденежный. А впрочем, постой! Администратор наш, Иона Измаилович — человек опытный, еще с Гали Брежневой хахалем корешился, два раза сидел!
— Так и я Иону знаю! — восхитился Илья. — Я у Бориса с ним как раз и встречался. Смешной мужик!
— Ну, тесен мир, — сказал Николай Степанович. — Пошли к твоему Ионе. Во чрево китово.
Иона жил в соседнем подъезде и двумя этажами ниже. Дверь его, обитая по новому русскому обычаю железом, лишена была всяких глазков, звонков и ручек.
Коминт начал стучать — и стучал долго.
— Ему бы о душе задуматься! — сказал Коминт, но тут в двери образовалось окошечко размером с половину почтовой открытки.
— Оборону держишь, — сказал Коминт неодобрительно. — Сунут вот тебе ствол в твою амбразуру!
— А это перископ, — похвалился невидимый Иона. — Чего пришел, люди все добрые спят?