Искоса наблюдаю за Фархадом. Мистер спокойствие. Крадусь на свою половину кровати. Отворачиваюсь, а у самой глаза рублей по пять. Медитирую в лампу на прикроватной тумбочке. Сердце разгоняет адреналин по венам. В ноздри пробирается теперь уже родной, пряный аромат Фархада.
— Вик, подыграй завтра, пожалуйста. Притворись нежной.
— Зачем играть? — не понимаю намека, хмурюсь. — Я и так, вообще-то, нежная!
— Конечно.
Тянется через меня, задевая рукой, гасит лампу. Ох и как непривычно спать в одной кровати с Фархадом. Непривычно расслабляться в горячих объятьях убийцы. Опасно. Остро. Но, черт возьми, оно того стоит. Закрываю глаза.
— Вик…
— М?..
— Сына покормить нужно.
В каком измерении нахожусь?
Мне снились пираты и галеры с черными парусами. Я была капитаном с деревяшкой вместо ноги, пила ром. Я видела корабль и какую-то рыжую англичанку в белом платье. Я только успела отдать приказ, чтобы ее размозжили из пушки и меня разбудил тихий голос Фархада.
А дальше все то же самое что и ночью.
После кормления сына, иду в душ. Алиев куда-то испарился. Кутаюсь в халат, с мокрыми волосами спускаюсь на кухню.
— Фархад, ты что делаешь?
— Завтрак тебе готовлю, полезный. Никаких цитрусовых, Вик. Даже не думай.
Ой, ну построжься. Заулыбалась. Застеснялась. Со всем кокетливым видом усаживаюсь на высокий барный стул.
— Я думала ты на работе, как всегда.
— Взял выходной. Вик нужно позвонить твоему брату. Он тоже приглашен в дом родителей.
Фархад ставит передо мной миску с жижей. Будто ее кто-то уже ел и срыгнул обратно. Поддеваю ложкой слизь, а она тянется. Морщусь.
— Это что?
— Овсянка на воде.
— Уверен? А ягодки, изюмчик, орешки?
По морде вижу, что Фархад впервые готовит овсянку. Зато самый умный. Натужно улыбаюсь, чтоб не обидеть, направляю ложку в рот и горло тут же охватывает протестующим спазмом. Глотаю через силу.
— Вкусно?
— Очень. Ты, Фархад, тоже присоединяйся. Хло́пушки не доставай из холодильника. Что ж зря наготовил половину кастрюли?
Шах и мат тебе, Надменный. Раздели трапезу с ближним.
Алиев не доверяет своим кулинарным способностям, но накладывает баланду в тарелку. Это не баранов на вертеле жарить. Не моргаю, щурюсь, наблюдаю, как он пробует кашу. Выплевывает в салфетку.
— Не ешь это Вик, выбирай из холодильника что хочешь.
Ха-ха.
С довольным видом иду за йогуртом и считаю себя мудрой женщиной. Себе достаю и Фархаду. А он с утра на повседневке. Только в пижамных штанах. Непривычный айсберг кажется мне таким домашним. Уютным. Если бы не замочил с десяток людей за несколько минут. Меня не крал и не запугивал.