В этот момент Лэрга вышла из дома и взяла нас на руки.
— Надо быть наготове. Если в течение часа я не получу отклика от клубка, все будет зависеть от того, кто из нас окажется проворнее. Важно начать в первую же секунду лунных суток.
Я хотела спросить, как она определит, что новолуние наступило, да еще с такой точностью, но Иттона и Ирессы рядом не было: они давно уже ушли в дом.
В гостиной вместо маленького теперь стоял стол побольше. На его белой столешнице была начерчена пентаграмма с треугольником внутри. Толстые красные свечи обозначали пять вершин. В одном углу треугольника лежал медальон Элии — видимо, Иттон привез его из города. Два других предназначались для нас с Артом. В центре тускло поблескивал темно-лиловый кристалл, такой же, как тот, который Элия прикладывала к голове жабы, превращая ее в фамильяра.
На каминной полке я заметила странное устройство, на которое не обратила внимания раньше. Оно сняло мой незаданный вопрос о точном времени новолуния. Судя по всему, это были какие-то астрологические часы с несколькими циферблатами и множеством непонятных значков на них.
Митрис примостился на подоконнике, Иттон сидел в кресле, Иресса у его ног, положив голову ему на колени. Опустив нас с Артом на ковер, Лэрга тоже села в кресло. Прикрыв глаза, она словно вслушивалась в то, что не мог услышать никто, кроме нее.
Все ждали, и напряжение достигло высшей точки, когда Лэрга со вздохом встала.
— Больше медлить нельзя. Мария, Арт, мне очень жаль. Есть, конечно, слабая надежда, что Элия неправильно определит время новолуния или что-нибудь перепутает, и клубок все-таки доберется до нее раньше, чем она приступит к колдовству. Но я бы не стала на это рассчитывать. Равно как и на то, что она вдруг решит отпустить ваши души с миром. Это точно не в ее характере.
Иттон дотронулся до спины Ирессы, то повернулась к нему, слушая его мысли, потом передала их Лэрге, и та покачала головой.
— Нет, Иттон, мне было не до того. Спрошу, но не думаю, что она знает.
— О чем вы? — не выдержала я.
— Все о том же, — ответил мне Иттон. — Нельзя ли превратить эфирные тела в настоящие. Я подумал, вдруг Рианне что-то известно.
— Пора, — Лэрга посадила меня в один угол треугольника на столе, Арта в другой.
Огонек вспыхнул на фитиле одной свечи, перебежал на остальные. Кристалл засветился, разгораясь все ярче. Лэрга внимательно смотрела на звездные часы.
— Прощай, Арт, — я вздохнула с сожалением. — Даже если мы и останемся рядом, все равно больше уже никогда не сможем разговаривать. Мне будет не хватать твоих шуток и подколов. И того, как ты меня утешал.