Схватив бокал, я опустошила его до дна и, только подняв взгляд на Валида, поняла, что это была не вода. Закашлялась от крепкого напитка, рвано выдохнула, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло и накатывает облегчение. Я никогда раньше не пила алкоголь. Теперь же поняла, почему его употребляет Валид. Действительно успокаивает. Вот только надолго ли? Да и проблемы от этого никуда не деваются. Эта женщина всё также сидит напротив, изучает меня своим змеиным взглядом.
— Простите, мне нужно отлучиться ненадолго. Нужно отдать распоряжения домработнице на завтра. Не скучай, милый, — улыбнулась Хаджиеву, а тот вздёрнул брови, явно удивившись в который раз. А как ты думал, дорогой муженёк? Не один ты умеешь играть.
* * *
Хаджиева порядком бесило присутствие в его доме и за его столом этой бабы. Бесила и Шах, которая явно забавлялась над Власовой и над ним, своим мужем. И он мог бы прекратить весь этот спектакль одним своим приказом, но не мог не отметить, что, несмотря на вспыхивающее раздражение, испытывает гордость за свою жену.
Она была королевой. Держалась, как и подобает его женщине. И Валид кайфовал от того, как она смотрится в своём скромном платье рядом со шлюхой Власовой. Давился слюнями, как голодный пёс и боролся со жгучим желанием вышвырнуть лишних за дверь и разложить Шахидат прямо на этом столе.
А когда Шах выпила вино, почувствовал, как самообладание рушится, словно кирпичная стена, под которую бросили кусок динамита. Это уже перебор.
— Валид Саидович, мне уже пора, но я хочу ещё раз напомнить вам о взаимовыгодности нашей сделки. Если вы, разумеется, согласитесь.
Он что-то невнятно ей ответил, встал, чтобы проводить гостью. Всё на автомате.
Власова на прощанье одарила его ещё одним похотливым взглядом, а за спиной вдруг возник Шамиль.
— Ты всё же помог им? Странно, я не знал об этом.
Чуть повернув голову к помощнику:
— А разве я был обязан перед тобой отчитаться? Что, кстати говоря, ты здесь делаешь в такой час, Шамиль? Следишь за мной? Или по моей жене соскучился?
Тот вздохнул, положил руку на плечо Валида.
— Перестань. Я же объяснился. Это случайно вышло… Я не смотрел на твою жену, как на женщину.
Сбросив его руку со своего плеча, Хаджиев повернулся к помощнику, приблизил своё лицо к его и во мраке слабого освещения его глаза полыхнули огнём.
— Только попробуй. Я вырву твою печень и скормлю её собакам. А теперь убирайся из моего дома и чтобы до утра я тебя тут не наблюдал.
Шах ждала в гостиной, стоя у окна. Плечи напряглись, когда услышала его шаги.
— Великолепный спектакль. Ты действительно замечательная актриса. Ревнуешь меня, жена? — спросил вкрадчиво, приближаясь сзади, и девушка резко повернулась.