Наутро, едва рассвело, он открыл глаза. Сквозь мокрую листву просачивались тонкие, едва уловимые лучики солнца, и казалось, будто сами листья, хрупкие, почти прозрачные, светятся изнутри. Велена уже не дрожала, даже наоборот — спала тихо и безмятежно, подложив ладошки под щёку, как ребёнок. Даже будить жаль было, но идти-то надо, ведь Ольгерд уже наверняка заметил их отсутствие, а ежели и не заметил, то заметит в скором времени и обязательно пошлёт погоню. Идти надо…
Завтракать тоже было нечем, а охотиться и искать ягоды — вовсе некогда. Да и чёрт его ведает, какие тут ягоды, в этих местах, что можно есть, что нельзя, так ведь и отравиться недолго. Стрелы понапрасну тоже тратить не шибко-то хотелось: а ну как отбиваться придётся? Худо, когда не ведаешь, что тебе завтрешним днём, судьбою уготовано.
Они шли долго, ещё целый день. И только Феникс, казалось, радовался этому пути: часто срывался с плеча хозяина, исчезал среди деревьев, иногда возвращался, держа в клюве что-то вроде сухих веточек, каких-то ягод, листьев. Когда минул полдень и солнце уже начало клониться к закату, Ярико понял, что лес уже не тот: гораздо более светлый и редкий, и не слышно людей, и не слышно совсем ничего. А где-то вдалеке уже виднеются очертания деревеньки: крохотные домики, дымок над крышами, высокие частоколы вокруг дворов…
— Помнишь ли, что я тебе сказывал? — спросил Ярико, когда Велена нагнала его и остановилась, отдыхая. — Дойдём до деревни — пойдёшь искать кров.
— Верно, — согласилась девушка. — Помню, как же нет…
— Видишь? — он указал в сторону видневшихся домишек. — Сдаётся мне, мы уже на земле асвельдов. Почти спасены.
Лёгкая улыбка тронула уста его, и Велена широко улыбнулась в ответ.
— Ступай туда, — продолжал Ярико. — Ищи людей хороших. Сердечко твоё светлое да доброе, оно тебе подскажет. Ну и… жди Феникса. И меня.
Губы Велены задрожали, тонкие бровки надломились, как хрупкие крылышки, но она не заплакала, а только прижалась к брату, обняла его, будто навсегда прощалась. И Ярико обнял её в ответ, коснулся губами её светленькой макушки. На прощание они троекратно поцеловались.
— Ну, будет тебе… Ступай!
В последний раз оборотившись и помахав рукою, Велена скрылась среди деревьев. Ярико поправил колчан со стрелами за плечом, сжал покрепче лук и неторопливо пошёл вперёд. Всё-таки пора было поохотиться: уж вторые сутки не ел, едва с ног не падал. А за Велену беспокоиться нужды не было: для неё кров уж точно отыщется.