– Люсиль, можно тебя на минутку?
Она застыла у большого зеркала, рассматривая себя придирчивым взглядом. Короткое черное платье, волосы уложены голливудской волной, красная помада на губах. Дива. И по классике жанра – одинока.
– Чего ты хочешь, Арс?
Велицкий переминался с ноги на ногу. Он тоже приоделся для отчетного концерта: строгий черный пиджак, белая рубашка неряшливо торчит из края темных джинсов.
– Хотел пожелать удачи… и с Максом – тоже удачи.
Люси резко повернулась, Арсений отступил назад, будто сбитый ударной волной ее взгляда – возмущенного, полного боли.
– Ты… благословление мне даешь, что ли? – она так редко злилась в присутствии кого-то, что выглядела как обычно – немного скованной, отстраненной, только голос дрожал. – Или как это понимать?
– Нет. Говорю искренне.
Арсений подошел и коснулся ладонью ее щеки. Люси вздрогнула от теплого прикосновения. Ей хотелось, как кошке, гладиться об его руку и мурчать. Она так некстати вспомнила, сколько напряжения и страсти было между ними в этой гримерке несколько недель назад. Мышка стала кошкой?
– Я всё знаю, – тихо сказала Люси, глядя мужчине прямо в глаза. – И понимаю.
– Ты спасла меня, показала, что я еще могу что-то чувствовать, – также тихо ответил Арсений. – В тот вечер, мы напились, я поступил ужасно эгоистично, нужно было сразу тебе всё рассказать. Но ты так быстро согласилась, была пьяна, и я подумал, что… – он нахмурился, собираясь с мыслями.
– Что? – Люси поймала себя на мысли: этот разговор не приведет ни к чему хорошему.
– Что ты не против. Что ты тоже хотела забыться. От чего ты бежишь?
И была права.
– Или всего лишь веду себя как шлюха? – Люси повысила голос, а потом добавила, почти шепотом: – Дело вовсе не в том, что я влюбилась в тебя в тот вечер. Я не такая дура. Но я надеялась, что увижу тебя утром. Да, это было бы неловко, но ты дал бы понять: хоть что-то эта ночь для тебя значила.
– Так и есть.
Арс машинально коснулся ее руки, но Люси тот же одернула, дотронувшись пальцами лица. Проверила, текут ли слезы – нет, макияж в порядке.
– Это уже абсолютно неважно, – отчеканила Люси, опустив голову. Она упрямо разглядывала свои туфли и повторяла строчки из песни. Главное сейчас – хорошо выступить.
Арсений долго молчал, пытаясь поймать ее взгляд.
– Я испугался. Я повел себя как трус, тебе ясно? Мне хотелось остаться, но я знал, что тогда точно не смогу уйти.
Люси вздрогнула, его слова сладко растеклись по ее мыслям, словно мед. Он хотел остаться, она ему понравилась. Девушка покачала головой. Продолжение невозможно в любом случае, и она это понимала.