А что: ништяк: фашистяк, охотник на псов Гитлера, спустился в Метро и начал мочить зомбей и прочий сброд налево и направо.
Веселее не стало. Ну, хотя бы отвлекся.
Итак, никто не придет на помощь. Это, типа, я теперь сам Бэтмен и Человек-паук в одном стакане.
Смутное подозрение мелькнуло в голове.
Что-то с комиксами не так. Человек-ПАУК – так это же идеальный символ фашизма: ядовитая гадина с крестом, быстро плетущая свои сети. Тварь, прикидывающаяся спасителем мира, но пьющая нашу кровь – вот что, на самом деле, все эти марвеловские рисованные супергерои.
Уж не созданы ли шутеры и сказки о летающих добрых человечках в трико сбежавшими от суда недобитыми нацистами?
К черту! Сколько можно!
Я спрыгнул на лестницу, но не успел сделать и пару шагов, как каменные плиты подо мной разъехались. Дыра была не большой, и если бы я раскинул руки, то удержался бы – это я понял после, но в тот миг я заорал и рухнул вниз.
Падение было не долгим.
Я упал на что-то мягкое, пружинистое, похожее на батут. Меня пару раз подкинуло, и я остался лежать на спине, смотря в открытый люк над головой.
Вот теперь самое время жалеть себя. Я был внутри крепостной стены, то есть, по сути, в бесконечно длинной и узкой келье. Стены здесь были гладкими. Наверное, если двигаться, как в боевиках, упираясь ступнями и ладонями в противоположные стены, можно подняться наверх. Но здесь – не менее десяти метров, а спортсмен из меня тот еще! Пару раз подтянуться на перекладине я еще смогу, но ползти как паук – точно, кишка тонка.
Я сел на пружинящем матрасе и тайный проход над головой с грохотом захлопнулся. (Кто бы сомневался?!)
Я поднялся на ноги. Свет не зажигался.
Что за фигня?
Как двигаться в темноте?
Впрочем, дорога есть лишь вперед да назад. Никаких развилок или коридорных дверей здесь не может быть по определению. Ну, если следовать здравой логике архитектуры. Но вдруг нацисты научились делать предметы внутри больше, чем снаружи?
Нет. Нет! Нет!!! Что за бред?
Летающие тарелки, биологическое оружие, газы, управление сознанием – ладно, но мир внутри спичечного коробка – это уже перебор!
Я побрел в темноте, спотыкался, чертыхался и верил, что иду именно к северной башне, хотя не особо в этом уверен.
Я не видел дороги и от этого чувствовал себя беззащитным.
Очень хотелось очнуться в своей кровати и почувствовать запах маминого пирога. И чтобы с улицы были слышны голоса парней, играющих во «все-все». И не было больше выстрелов, фашистов, тайных ходов, хитроумных ловушек.
Но не тут-то было. Я вдруг почувствовал, что сейчас произойдет нечто нехорошее. Это озарение было как вспышка. Такого со мной в реальности никогда не было.