А через неделю стало известно, что она передала все свое наследство академии шутовского мастерства Гримса, а сама просто исчезла на дорогах королевства.
Часть четвертая. Глава двадцать седьмая. На пустынной дороге
Три года спустя.
...И еще колесо застряло в жадной дороже жиже! Тили с досады пнула ни в чем не виноватую телегу и устало оглянулась на спутников. Молчаливый силач Клом подошел и с натугой вытянул колесо из колдобины. И тут же с отвратительным чавком утонуло другое. Бесполезно. Им не выбраться в такой сильный дождь с этой дороги.
До ближайшего поселения было полдня пути. Позади лежали бесконечные пустые сельские дороги. Ясным сухим днем на них можно было проехать с трудом, не то что в такое ненастье. Если бы не обстоятельства, труппа ни за что не выдвинулась бы в путь на ночь глядя. Но Ахтарта снова путала планы.
Тили сглотнула, вспоминая то селение, прочь от которого они так отчаянно гнали последние часы. Они выступали там каких-то полгода назад, и крепкие, довольные жизнью местные жители угощали их ароматными круглыми яблоками и медовухой. Война для них была где-то там, далеко, а здесь были фермы и богатый урожай, и сезон свадеб, и много смеха и душевного богатства. А этим утром труппа застала на месте селения лишь пепелище, над которым оголтело кружили вороны. Никогда еще варвары Ахтарты не заходили так далеко по смежным землям.
Вялотекущая война длилась уже три года. Набеги дикарей на смежные земли носили непериодический характер: то они исчезали на несколько месяцев, то совершали одно нападение за другим. Варвары были стремительны и беспощадны, а также умели отлично рассыпаться на местности, поэтому сразу двум союзным государствам никак не удавалось прекратить эту войну.
В самой Ахтарте шли кровопролитные бои, более напоминающие геноцид целой нации. Но отдельные воинские отряды упорно не поддавались истреблению.
При мысли о том, что где-то неподалеку может ошиваться враждебный отряд, становилось особо неуютно на этой заброшенной пустынной дороге. Лошади и люди были вымотаны дальше некуда. Ночь еще только вступала в свои права, и до рассвета было далеко.
- Мы сдохнем на этой дороге, - вдруг всхлипнула сказочница Тапатунька, перекрывая своим отчаянием шум сильного дождя.
Хозяйка труппы Монита молча прижала к себе любимицу ярмарочных зевак. Гимнаст Татарас, последнее приобретение труппы, только дрожал, кутаясь в мокрый насквозь плащ. На худом лице подростка начали проступать красные лихорадочные пятна. Силач Клом молча стоял рядом с Тили, и от него шли привычные сила и надежность.