— Завтра на том же месте! В послеобеденное время.
— Послеобеденное время длинное! Когда именно? — попытался уточнить Антон, но в дверь вошел Николя. Он увидел, что офицер уходит и спросил:
— Антон, так скоро нас покидаете?
— Боюсь, что не могу задержаться дольше. Дела, Николай… дела…
— Ну что же рад повидаться!
— Спасибо за приглашение, мне очень приятно, — ответил в свою очередь любезностью Антон. Ольга все это время стояла рядом с Албашевым, прикусив губу и не говоря не слова. И только когда Антон откланялся и собрался к выходу, она кинула ему вслед:
— Приятно было с вами познакомиться, князь. Надеюсь, еще свидимся с вами когда-нибудь. И время не важно, если есть желание.
Антон задумчиво кивнул ей. Еще раз поклонился Албашеву и вышел за дверь. Ольга улыбнулась и, взяв под руку ничего не подозревающего Николя, потянула его к гостям. Она весь оставшийся вечер старалась вести себя, как можно благосклонней к своему жениху. Даже исполнила по его просьбе пару сонетов, на что он отреагировал испугом и задал вопрос, не заболела ли она, раз так добра к нему. Но Олиной внезапной радости не было конца. Она была так заинтересована завтрашней встречей с этим симпатичным молодым офицером, что более ничего сегодня не могло ее расстроить. И даже когда отец, уже на обратном пути домой стал распекать Ольгу за ее отношение к будущему мужу, она лишь смеялась в ответ и просила кучера гнать быстрее, чтобы насладиться ветром, играющим в ее волосах. И так ей весело было, а грудь распирало от внезапного жара и довольства, что она распахнула свой бурнус и прикрыла глаза, чувствуя, как холодный воздух остужает ее. Отец тут же попросил ее прикрыться.
— Ольга! — погрозил он ей пальцем, — так и лихорадку прихватить не долго!
Но она его не слушала, привстала на коляске и подняла руки к небу, словно желая его обнять. Дрожки дернулись на ухабе, Ольга не удержалась и завалилась на сиденье, заливаясь громким смехом. Князь Полянский вскрикнул, испугавшись за нее, потянулся к ней рукой, чтобы поддержать, и случайно коснулся рукой ее щеки. Нахмурился и попросил кучера остановиться. Ольга посмотрела на отца с опасением. Но он не ругался, а только щупал ей пухлой рукой щеки и лоб и цокал.
— Что такое, папочка? — спросила Оля, вдруг почувствовав усталость и тяжесть во всем теле.
— Доигралась, милая! — не на шутку разозлился Полянский. — У тебя жар!
— Да ну что ты! — не хотела верить ему княжна, но сама уже понимала, что отец прав. И в голове ее мелькнула только одна мысль: «Он будет ждать, а мне и шагу из дома не дадут ступить!»