Туннель, наконец, превратился в пустую подземную автостоянку, — освещённую, словно футбольная арена, — она была застолблена исключительно для Братьев и создана в той же характерной тематике, что и остальной «Санктуарий». Гевин припарковался рядом с лифтом. Кроваво-красная дверь с выгравированными железными крестами выглядела, будто антураж церкви девятнадцатого века. За этой дверью на плюшевом ковре стояла бархатная скамья. Задняя стенка лифта была стеклянной, так что была видна бетонная стена между этажами.
Гевин нажал кнопку, и огни вокруг него замерцали, как танцующее пламя.
«Так круто».
После недолгого «фьюить» наверх, двери открылись на главном этаже «Санктуария»: ресторан и бар, отделанные в том же стиле европейского склепа, где могли бы покоиться вампиры. Каменные стены с горельефами перетекали в пилястры столбов по всей площади пола. Тени вылезали из бра и поднимались по каменной кладке, придавая ей дьявольский вид. Отдельные столы стояли, окруженные железными решетками, — интимная обстановка со свечами над зеркалами, придающими обстановке мягкий полумрак.
«Готика».
Одна из официанток, Дара, сидела у барной стойки и разговаривала с барменом. На ней была типичная для «Санктуария» униформа: лакированные черные шорты и верхняя часть бикини с рубашкой из сетки и сапогами до колена. Иссиня-чёрные волосы свисали вдоль скул, подчёркивая чувственные темно-ягодные губы. Она засияла при виде подходящих Гевина и Айден.
— Что-то стряслось, босс?
— Да не то, чтобы.
Гевин прислонился к бару красноречивым жестом итальянского мафиози.
— Просто пришёл, чтобы выпить.
— Да, конечно.
Пэт, бармен, вытащил бокал понтарлье (прим. бокал для абсента) и абсентную ложку. Вылил в бокал из джиггера зелёную спиртовую смесь и положил ложку сверху, затем подставил его под сложный, двунаправленный фонтанчик с черепом и скрещенными костями, выгравированными на кристалле. Вода медленно капала из фонтанчика на сахарный кубик, испаряясь в вихрящийся пар, который придавал хризолитовой зелени молочно-жемчужный оттенок.
Ароматный запах чёрной лакрицы наполнил помещение. Айден вдохнула его, и сквозь белый шум разговора в её голове вспыхнули образы.
Смех. Сидя на заднем сиденье автомобиля. Поцелуй. Его руки хватают её сзади за шею. Запах лакрицы в его дыхании. «Только если ты готова», — шепчет он ей на ухо. Облизывает губы. Кивок. Он наклоняется.
— Ты как, в порядке?
Айден прервала видение. Тёплая рука обвилась вокруг локтя. Облокотившись на стойку, она посмотрела на Гевина, на мгновение смутившись, прежде чем кивнуть. Когда Айден потёрла лоб, лёгкая дрожь прокатилась по телу, угрожая нарушить её равновесие.