Он заказал у стюардессы для меня имбирный эль, даже когда я не попросила об этом. Он тащил мой багаж вместе со своим, когда мы шли от терминала к его «Рендж Роверу». И он открыл для меня все двери. Я знала, что он не специально пытался заставить меня чувствовать себя еще хуже из-за того, что скрывала от него информацию, но это определенно то, что произошло.
Я слышу, как включается телевизор в гостиной, когда плюхаюсь на край его кровати. Я чувствую себя опустошенной, умственно и эмоционально. Мы дома уже девятнадцать минут, не то, чтобы я считала, но Риз все еще не сказал мне ни слова.
Ненавижу это.
Слова Риза значат для меня больше, чем многое другое. Это было тем, чего мне не хватало больше всего. Когда мы были в разлуке в течение восьмидесяти пяти дней, и я могла бы дать ему пространство прямо сейчас и позволить ему поговорить со мной, когда он будет готов, но я не хочу пространства между мной и Ризом. Никогда не захочу. Если он не хочет говорить со мной в традиционном смысле, может быть, я смогу уговорить его написать несколько слов. Я достаю телефон из чемодана, который еще не успела распаковать, и снова сажусь на кровать, поджав под себя ноги.
Я: Ты знаешь точный момент, когда я узнала, что люблю тебя?
Я нажимаю «отправить» и слышу, как вдали пищит его телефон. Я не вижу, читает ли он его и печатает ответ, читает и решает, что я не заслуживаю ответа, или полностью игнорирует меня. Склоняюсь ко второму варианту. Я не уверена, что многого заслуживаю прямо сейчас.
Я: Это было на твой день рождения. Ты помнишь, что мы сделали?
Я набираю ему еще одно сообщение, когда мой телефон пищит.
РИЗ: Как я мог забыть? Я никогда не думал, что смогу иметь тебя в своей постели.
Я моргаю, слезы скатываются по моим щекам, и громко шмыгаю. Достаточно громко, чтобы он узнал о моем плаче. Но трудно не плакать, когда он дарит мне свои слова. Я была лишена их только чуть больше трех часов, но мне казалось, что дольше. Гораздо дольше. Когда я печатаю ему свой ответ, мое внимание привлекает движение в дверном проеме.
Я оказываюсь в его объятиях прежде, чем могу говорить, прежде чем могу сказать ему, что мне жаль, прежде чем могу вытереть слезы со своего лица. Меня так тянет к нему, что даже если бы я хотела остаться на кровати, у меня не было бы ни единого шанса. Не тогда, когда я облажалась и мне нужно, чтобы он почувствовал, как мне жаль. Мое тело дрожит, когда он поднимает меня с пола и прижимает к себе. Он стонет в мои волосы, и я цепляюсь за него, как будто в отчаянии. Как будто я была лишена годами его контакта. Как будто это может быть отнято у меня в любую минуту. И именно так Риз держит меня.