Барон резко поднялся и легонько толкнул меня в грудь подушечками пальцев.
— Я не уверен, что собрал все, но старался. В детстве это долгое время было моим излюбленным развлечением.
Я машинально подняла руку и нащупала на ладони горстку крупы.
— Мать запирала меня за любую провинность, потому что, разозлившись, я обычно вымещал злость на брате, идеально воспитанном в смирении. Запирала в кладовке своей мастерской, чтобы находиться за стенкой и стеречь меня. Там хранился бисер, которым она вышивала картины. Я рассыпал его и собирал, ползая из угла в угол, так время наказания проходило быстрее. Но я никогда его не пересчитывал. Как-то в голову даже не приходило, — закончил барон уже зло. — Хотите, сделаем это вместе, как настоящие фольклорные вампиры? Так и ожидание ужина пройдет незаметно.
Ладонь теперь тряслась перед моим носом, и я окончательно уверилась в начинающемся приступе безумия и испугалась.
— Давайте лучше запихнем крупу обратно в крыло, — проговорила я чужим хриплым голосом. — Я не верю в существование вампиров. И не знаю ровным счетом ничего из преданий про кровососов, кроме кинематографической ерунды. И уж точно никогда не мечтала работать над созданием вампирского музея. Я отнеслась к предложению Яна как к обыкновенной работе. Мне, как художнику, без разницы над чем трудиться. И если вам не нравятся летучие мыши, можете смело выбросить мою куклу. Мне она не нужна. Я сделала ее для вас. Она ваша.
Повисла тяжелая пауза и потом кирпичом упала мне на ногу. Это барон, шагнув ко мне, случайно отдавил мне сапогом пальцы. Заметив оплошность, Милан тихо извинился и отступил, но не от меня, а чуть в сторону. И даже не на расстояние вытянутой руки. Ткань зашуршала слишком громко — барон умело засыпал наполнитель в крохотную дырку на крыле.
— Сейчас попросим Карличека принести шкатулку моей матери. Там непременно будут черные нитки, и вы почините куклу, прежде чем подарите ее мне. Не зря же мы зажжем свечу…
Он опустился передо мной на колени, чтобы осторожно положить куклу на ступеньку. Зачем? Барон предлагает мне шить прямо здесь? Но вот он выпрямился и дотронулся до моей щеки. Точно так, как сделала до того я сама. Только, в отличие от него, я не дернулась, и пальцы барона с минуту лежали в ямочке у моих губ — неподвижно, выжидающе…
— Вера, я очень люблю… — барон замер, и я замерла вместе с ним, — летучих мышей, — продолжил он со смешком. — В парке, в гроте, зимует сейчас целое семейство. Если вы попросите, Карличек отведет вас в пещеру. Пугать светом их нельзя, но если светить в пол крохотным фонариком, можно разглядеть висящие под потолком силуэты.