– …. А это мой друг и партнер принц Рампхуэнг.
– Для меня честь познакомиться с вами, герцог Аньежио. – Рам почти заставлял себя говорить, все еще не отойдя от потрясения. С трудом отведя глаза от портрета, он посмотрел на герцога, складывая руки на груди, но не подходя ближе.
– Странно, что мы с вами до сих пор не встретились, принц. Я много слышал о вас… Ваша слава, как человека, у которого превращается в золото все, чем бы он не занимался бежит далеко впереди вас. Некоторые из моих друзей уже начинают бояться за свои дела. А их жены тщательно выискивают вас на проходящих карнавалах, чтобы познакомить со своими дочерьми.
– Поверьте, герцог, такого рода известность мне совсем не нравится! – Герцог хмыкнул, будто с трудом заставлял себя поверить в только что сказанное и указал рукой на стоящие перед его столом удобные кресла.
– Прошу вас, господа, присаживайтесь и расскажите, что привело вас в мой дом так поздно ночью.
Герцог устал любезничать. На его лице ясно читались признаки предпринимаемых попыток быть вежливым. И он явно не верил, что молодые люди, сидящие перед ним, помогут ему в поисках. Прошел месяц с пропажи дочери, и он потерял всякую надежду на благополучный исход. Это читалось на его лице. И он явно не ожидал слов, которые Рам произнес.
– Ваша дочь, герцог, находится в моем палаццо. Она жива и здорова. И очень ждет встречи с вами.
Аньежио замер, испытывающе глядя на принца. В его глазах сверкали молнии, но на лице застыло непроницаемое выражение. В наступившей тишине громко треснуло горящее полено в камине. Алессандро легонько вздрогнул, непонятно, то ли от громкого звука, то ли от напряжения, царившего в кабинете. После длительной паузы, пока молодые люди молчали, давая прийти в себя герцогу, он прокашлялся и ответил.
– Надеюсь, это не шутка с вашей стороны.
– Похоже, что мы шутим, герцог? – голос Рама был тих и серьезен.
– Это вы ее похитили?
– Нет. Это не я.
– Почему тогда она до сих пор не дома? Какое право вы имеете удерживать у себя мою дочь? Надеюсь, вы не причинили ей вреда, иначе вам не жить.
Герцог сказал это так спокойно. Как простую истину. Он нисколько не сомневался в своих словах. И Рам почувствовал перед собой сильнейшего врага. Только вот герцог Аньежио не знал, что они на одной стороне. И враг у них общий. И пока неизвестный.
Принц поднял руку, желая объяснить. Говорить пришлось долго. Он с сочувствием смотрел на стиснутые в кулаки руки своего собеседника, рассказывая, в каком состоянии была девушка, когда он ее нашел. Вернее, не он, а его тигр. Тогда у герцога с лица вообще схлынули все краски. Даже Гавани сидел, не говоря ни слова. А ведь молчание было для него смерти подобно. Поведал и о том, что она ничего не помнит. Не утаил ничего, кроме своих чувств к ней. Он не привык быть столь многословным, тем более перед незнакомым человеком. И хотя инстинктивно чувствовал, что герцогу можно доверять, Рам с трудом заставлял себя продолжать.