Я задрала юбку и показала ему маленькие белые шрамы.
На его лице промелькнул гнев.
— Я никогда не буду метить тебя таким образом. Не для наказания. Когда-нибудь ты будешь носить мои метки, но это будут знаки любви, — он положил большую руку мне на плечо, слегка обхватив шею, и большим пальцем погладил место под пульсом.
— Я не понимаю.
— Поймешь, малышка. А теперь, — его тон стал суровым. — Ты нарушила свое слово. Ты сказала, что будешь повиноваться, но не сделала этого. В овраге, вместе с драуграми, ты проигнорировала прямой приказ!
— Они собирались убить тебя!
— Я сказал тебе бежать!
— Не могла смотреть, как ты умираешь, — я смотрела на стол, пока он не взял меня за подбородок и не перевел взгляд на него.
— Это моя обязанность защищать тебя и сражаться за тебя. Хэйзел, тебя же могли убить…
Я боялась что-то говорить.
— Ты обещала мне.
— Знаю.
Он выпрямился и отодвинул стул от стола.
— Иди сюда, — он похлопал себя по коленям.
Я замешкалась.
— Хейзел, если ты сейчас же не подчинишься, наказание будет вдвое более долгим и суровым, — он протянул руку, я взяла ее и позволила ему опустить меня на колени. В этот момент не могла сопротивляться ему так же, как не могла приказать сердцу не биться.
Он сдвинул мою рубашку вверх, обнажая меня. Его нога приподнялась, поднимая мой зад еще выше. Он мог бы видеть все: мою голую, дрожащую попку, волоски, покрывающие мою разгоряченную промежность, мои бледные бедра.
— Тебя когда-нибудь наказывали так?
— Нет, сэр, — мне казалось правильным продолжать называть его так.
Он усмехнулся.
— Хорошая девочка. — Он обхватил мою левую ягодицу заставляя место между ног пульсировать. Я пошевелилась, и его толстый член увеличился под моим животом.
Он сильнее сжал ладонь.
— Успокойся, малышка, — его голос стал низким и хриплым, гортанным. — Ты же не хочешь искушать меня еще больше, чем уже сделала.
Я встретила его сверкающий золотистый взгляд. Кнут все еще держал меня, но теперь мужчина исчез, сменившись настоящим хищником.
Его пальцы скользнули в щель между моими ягодицами, и я застонала. Не потому, что это было больно, а потому, что мое лоно стало настолько мокрым, что угрожало намочить его ногу.
Кнут замер на месте.
— Тебе нравится, — прохрипел он. — Ты готова для меня, готова для… — вместо того чтобы закончить свою мысль, он скользнул пальцами ниже. Еще несколько дюймов, и он доберется до моей ноющей плоти. Я хотела бороться с этим, как и хотела продолжения.
Он убрал руку, положив ее мне на спину, и я тут же застонала.
— Хэйзел, я собираюсь наказать тебя.
— Это… это будет больно?