– Где они? – резко спросила я.
– В подвале.
Она пытает его в подвале.
Я прямо в пальто и сапогах помчалась сквозь прихожую, сквозь открытую зачарованную дверь, вниз. И выдохнула, когда услышала голос – нормальный Вадин голос. Немного взволнованный, но не испуганный и не искаженный болью.
Вадя запальчиво что-то вещал возле раскрытой схемы, дикая с задумчивым видом рассматривала фото этого человека, где он был молод и побит.
Они оба замерли, когда я ворвалась в комнату.
– О, – глубокомысленно произнес Вадя. – Рина.
– У меня сегодня… выходной.
Дикая повесила фото обратно на схему и хмыкнула. Я резко сорвала его и положила изображением вниз на ближайшую полку.
– О. Понятно, – Вадя неловко помялся с ноги на ногу.
– До чего додумались? – я кивнула на схему и, будто так и надо, сняла пальто.
– О! – Вадя оживился. – Похоже, я был прав! Теория отражений – не выдумка!
Обожемой, опять.
Я тяжело вздохнула.
– Предлагаю пообедать.
***
– Это же очевидно! Прошлое, из которого прибыла к нам Лис – имеет те же отличия, что и у моего двойника, и что в этом блокноте! – Вадя тряс своим ценным вещественным доказательством, дикая молчала и только успевала жадно жевать. Тощая, как палка, а ест, как не в себя. Везет всяким лохудрам с метаболизмом – все горит, как в крематории, а они этого даже не в состоянии оценить. – Я думаю так. После катастрофы подскочил уровень маградиации, и начали появляться все эти разломы. Они ведут в другие отражения! И Лис – случайно прошла через него, как может даже вот этот дикий, – Вадя взмахнул блокнотом и чуть не снес поднос слуги, который как раз принес еще закуски. Тот ловко увернулся, а Вадя даже ничего не заметил. Зато дикая – КАКИМ взглядом она посмотрела на слугу, точнее, его ошейник.
Ну, да. Сейчас начнутся дикие агитации. Мы все равны, свободу каторжанам и все такое.
Дикая промолчала. Зато Вадя не затыкался ни на секунду.
– Я просто не понимаю – почему мы-то этим не пользуемся? Мы могли бы уйти в другие отражения – где нет всего этого! Ведь отец знает о разломах! – он вскочил и начал расхаживать по столовой. Я вздохнула и положила себе салат. – Я только думаю, может, потому что разломы нестабильны? Ну, помнишь карту? Там одни крестики!
– Помню, – пробормотала я.
– Но ведь это нечестно! Он должен был рассказать всем! И…
– И как это объясняет твоего двойника?
Вадя вздохнул и бросил дневник на скатерть. Сел за стол и взял хлеб.
– Не знаю. Но это, возможно, не так важно. Мы должны спасти другие отражения от катастрофы!
Дикая на секунду оторвалась от жаркого и повернулась ко мне.