При свете фонаря он осмотрел каюту в которой ему пришлось искать спасения от метких выстрелов соскучившегося по общению искина.
Каютой это помещение можно было назвать с трудом. Это были роскошно обставленные апартаменты. Дорогая деревянная мебель стояла на паркетном полу вдоль стен, обшитых не пластиковой имитацией, а настоящими деревянными панелями, которые даже с виду, даже покрытые многолетней пылью, смотрелись очень дорого. Разбитые при падении люстры на покрытом росписью потолке в лучах фонаря сверкали остатками хрусталя. Из большого помещения выходили две двери. Одна вела в большую спальню в которой стояла невообразимо огромная кровать, застеленная когда то белоснежным а ныне серым и пыльным постельным бельем. Вторая дверь вела в сан блок.
Сорин вернулся в гостиную и ещё раз внимательно осмотрел помещение. Лучше бы, конечно, он этого не делал. Молодой человек вздрогнул от увиденного.
В высоком кресле за массивным деревянным столом находилось мумифицированное тело хозяина этого помещения, да и всего корабля, по видимому. Лежащая на столе, высохшая до костей рука сжимала рукоять армейского игольника, направленная прямо в грудь молодого человека.
Сорин мгновенно взмок всем своим измученным организмом. Руки непроизвольно потянулись к мечам, и только потом он осознал, что ему ничего не угрожает и труп находится в этом положении уже лет двадцать. Наверное, со времени удара. Видимо, раненый хозяин корабля отстреливался до последнего, хотя какой урон мог нанести игольник, даже армейский, бронированным корпусам дроидов под руководством спятившего искина?
Сорин приблизился к столу и осмотрел тело погибшего человека. Длинные седые волосы опускались тому на плечи, наполовину прикрывая спереди пустые глазницы. Стянувшаяся высохшая кожа вокруг рта обнажила пожелтевшие зубы и казалось что давно умерший человек с недобрым оскалом наблюдает за ним.
Сорин подошёл ближе и разглядел знаки различия на одежде мумии. Звезда в окружении трех комет. Адмирал флота. Полный адмирал. Даже у командующих флотами было по две кометы вокруг звезд. А тут очень странный чин, о котором он даже и не слышал.
На столе перед телом погибшего человека лежали серебристый кинжал и медальон в форме капли. Сорин осторожно кончиком меча подтянул к себе медальон и, когда ему это удалось, взял его в руки. Медальон был сделан из серебристого металла с мелкими золотыми вкраплениями и висел на цепочке из того же материала. Он был очень тяжел. Маленькая безделушка толщиной в пять миллиметров и диаметром в три сантиметра весила никак не меньше килограмма. Он нажал на кнопку, расположенную сбоку от места крепления первого кольца цепи, и медальон раскрылся на упругом шарнирном соединении. На внутренней стороне одной из половин прямо на металле с фотографической точностью было выгравировано лицо девушки. Очень знакомое лицо. Сорин с волнением достал из внутреннего кармана комбеза голофото матери и в растерянности замер. Это было одно лицо. В медальоне, более молодое а на голофото уже взрослое, но это было лицо его матери. Без сомнений.