— Не передергивай мои слова, Анастасия! Думаю, ты все правильно поняла. Я знаю о том, что между тобой и Антоном в клубе было. Или тебе нравится развлекаться, дразнить обоих? — Козел! Ревнивый изверг! Венецианский варвар!
— Естественно, у меня же в жизни других радостей нет! — испытываю огромное желание выбросить трубку в окно. Но останавливает лишь одна вещь — телефон не мой.
— Насть, дай сюда, — перехватывает мобильник Заречный.
— Герман, выяснять отношения со своей «подчиненной» будешь в свободное время. А сейчас мы на работе и ты отвлекаешь, — у Антона серьезный вид, он не намерен уступать Грановскому.
— Настя, значит?! — рычит мой котяра в ответ. А я устало закатываю глаза.
И этот туда же! Ну зачем меня так при Грановском назвал? Умышленно раздувает из мухи слона?
— Это ты зря, друг, начал! — выдает с угрожающими нотками в голосе ледяным тоном Самосвалович. — Я тебя в прошлый раз предупредил, чтобы не лез к моей женщине? Я смотрю, по-хорошему не дошло! Значит, придется растолковать по-плохому!
Вот это да! Ничего себе рабочая поездочка! Прямо гладиаторские бои на кровавой арене Колизея. А главное, я понятие не имею, как этих двух ненормальных расцепить.
— Не пугай, Грановский, не страшно! — усмехается Заречный. — Это ты в своей команде звезда Сириус — все твои выходки терпят, но я не собираюсь. Хочешь пообщаться по душам — я не против, давай. Но только не сейчас, потому что Я ЗАНЯТ, — снимает с носа очки, держит их в руке. — Ответственность, ты в курсе, что это такое? На наших плечах ответственность минимум за сто человек, которым мы обязаны ежемесячно платить зарплату. Поэтому засунь свои эмоции до вечера куда подальше и проведи сделку так, чтобы получить максимальный результат.
Понял? — со всей силы сжимает оправу пальцами так, что она слегка деформируется.
— Ты решил меня учить, как фирмой руководить, — вступает в диалог Грановский, но Заречный его тут же перебивает.
— Да, именно так! Потому что у тебя в этом деле опыта ноль. Или ты считаешь, что за два месяца стал гуру коммерции, крутым воротилой?! — вижу, как верхняя губа парня нервно дергается. — Так вот, хочу глубоко разочаровать — это невозможно.
— Ты еще стольких подводных камней российского бизнеса не знаешь, что, если я отпущу эту фирму в свободное плавание, ты и месяца не продержишь ее на плаву! — разрезает пальцем воздух, наклоняется вперед. Но Грановский больше не намерен его слушать:
— Думаешь! — хмыкает. — А я вот с каждым днем склоняюсь к мнению, что ты гиперболизируешь свои заслуги, да еще и других науськиваешь, — голос мужчины звучит жестко и резко. — Да и Настя, по большому счету, тебе не нужна. Просто хочешь посредством нее достать меня, вывести из равновесия, тем самым доказав окружающим, что я не лучший руководитель, — вижу, что скулы зам. Генерального натягиваются, а ноздри воинственно раздуваются. Он все дальше сдвигается к противоположному краю сидения, чтобы разговор был недоступен моим навострившимся локаторам: — Но знаешь что, Заречный? Сколько копытами не бей, компания твоей не станет. Да и Настя вряд ли поведется на такого ледяного прагматика, как ты, особенно после того, как поймет, какую роль ты отвел ей на шахматном поле, — замолкает на пару секунд, позволяя оппоненту осознать весь смысл произнесенных им слов. — Ты, конечно, молодец, быстро смекнул, что, запудрив мозги мелкой. неопытной дурехе, сможешь с ее помощью манипулировать мной, дергать марионетку за веревочки, — Заречный скрещивает руки на груди, зло сжимает зубы. — Но неужто в твоих глазах я такой дебил?! Думал, не замечу очевидного? Очнись, Антон, от иллюзий. Ты даже в детстве не мог со мной соперничать, и, поверь мне, сейчас ничего не изменилось, — такой тон ледяной, бьет по цели бескомпромиссно. — Поэтому хватит играть человеческими душами: они тебе не бесчувственные манекены, коими ты их считаешь. Оставь девчонку в покое, а мы с тобой разберемся вечером, я тебе обещаю, — звучит довольно страшно, потому что даже у меня по спине проносится табун оголтелых мурашек. — А вот теперь я спокоен. Можешь проводить свою встречу, но не забывай: я единственный владелец этой компании и ответственность, в первую очередь, ты несешь передо мной, — в трубке раздаются быстрые прерывистые гудки, давая тем самым понять, что собеседник уже отключился.