— Ну, что ж, Райан, а теперь твоя очередь рассказать про своё путешествие к Поэру! — воскликнул эльф.
Они сидели, пока совсем не стемнело, и поселковые не начали затискивать столы и лавки обратно в трактир и уносить те, которые принесли из своих домов. Посиделки перенесли к пригласившей всех Миле, предварительно запасшись продуктами у трактирщика.
Оставшийся от родителей у лучницы дом был просторный, двухъярусный. Как Саламар и ожидал весь заваленный каким-то хламом. Конечно, сильно громко сказано — заваленный. Нет, всевозможные древние предметы, в большей степени пустые флаконы из-под парфюма, были расставлены везде, где только можно в каком-то, одной хозяйке понятном, порядке. А вот плюшевых игрушек, эльф не заметил.
Разместились в просторном зале первого яруса, напротив камина. Разговаривали обо всём и ни о чём конкретно. Выяснили, что орк по имени Гул Атрес служит в армии уже пятнадцать лет. Кстати, Миле, к её стыду, пришлось переспрашивать его имя, потому что когда он представлялся у трактира, она это прослушала. Райан Билмуш состоит в Ордене Вестников три года, а Саламар Маатор странствует в качестве барда восемь лет. Мила же поведала, что прожила в Беловке всю жизнь. А трапперствует лет десять, с момента гибели родителей.
Посиделки закончили глубоко за полночь. Девушка постелила всем в зале — у неё нашлось нужное количество матрасов и постельного белья, а сама легла в своей спальне.
Уснула Мила счастливой. Ей снилось желтое солнце, голубое небо и цветочная поляна. Она бежала по полю, рвала цветы пригоршнями и вдыхала упоительный запах.
Райану Билмушу снился Наставник. Он стоял над худеньким смуглым мальчиком, скрючившимся в углу покосившейся хижины, в руке его был зажат хлыст.
— Ублюдок! — кричал Наставник, и глаза его наливались кровью, — ты даже не можешь определить простое безопасное направление движения. Ты не слышишь руин! Не слышишь Мегаполис!
Удар. Крик. Ещё удар.
— Поганая ублюдочная тварь! Я положил на тебя годы! Годы! А ты не заслуживаешь даже целовать мои ботинки!
Райан спал. Из прикрытых глаз его текли слёзы.
Саламару Маатору снилась маленькая сырая камера в древней подземке. Он был обнажён и подвешен за руки к потолку. Рядом стояла раскалённая жаровня. Низкий, жирный орк низшей крови, одетый только в кожаный фартук крутил в жаровне железные прутья.
— Ничего, ничего, раб, — шептал он себе под нос, — ничего страшного с тобой не случится. Хозяин велел лишь слегка попортить твою шкурку. Не надо было портить его вещь, без его разрешения. Но ты не бойся, твоё красивое личико старый Орт не тронет. Хозяин сказал не трогать. А вот тулово…