Действительно, не надо было нам сюда ехать. Вот куда ее сейчас несет? Катышев ни за что к ней не выйдет, появятся только его церберы, они схватят и Марту, и меня. В лучшем случае запрут в каком-нибудь сыром холодном подвале, в худшем – пристрелят.
«Майбах» остановился, за ним замер «Гелендваген», из машины стали выходить люди в черных костюмах, у одного я заметил такой же «узи» с глушителем, который лежал под сиденьем у меня в машине. Этот человек и направился к Марте, он смотрел на нее, но краем глаза видел и меня. Я понял, что в машину лучше не лезть, нужно стоять на месте и не двигаться.
Из машины неторопливо вышел немолодой уже, среднего роста мужчина с широким лицом и коротким, будто обрубленным, носом. Он подал знак, и стоящий рядом с ним телохранитель поспешил за своим коллегой, который направлялся к Марте с автоматом на изготовку. Остановил ее, завернул назад, а коротконосый сам направился к ней. Он улыбался ей добродушно, но одними губами, взгляд оставался холодным, неподвижным.
– Доброе утро, Илья Дмитриевич! – первой заговорила Марта.
Я кивнул, подтверждая собственную догадку. Да, это действительно был Катышев, значит, Марта выбрала правильную тактику. Но чем закончится сам разговор?
А разговор закончился, по сути, даже не начавшись. Катышев улыбнулся еще шире, но взгляд его ожил вовсе не потому, что он рад был видеть Марту. Взгляд осатанел от удивления и боли, когда в лоб ударила пуля.
Я своими глазами видел, как во лбу вдруг образовалась темная дырка. Взгляд Катышева ожил всего лишь на мгновение, чтобы затем остановиться навсегда.
Он еще не упал, а я уже бросился к Марте. Еще не осознал произошедшее, но уже понял весь ужас ситуации и то, что нужно уносить ноги.
Марта выманила жертву на себя, значит, она соучастник убийства. И телохранители Катышева как минимум должны ее задержать. А по максимуму могло достаться и мне. Нафаршируют пулями по самое не хочу.
– Это не мы! – крикнул я, но телохранители Катышева меня даже не поняли, зациклившись на снайпере, который достал их босса. И который мог перестрелять их всех.
Двое схватили мертвого Катышева и потащили его к «Майбаху», остальные заняли круговую оборону. А я, схватив Марту за руку, потянул ее к машине.
– Пусти! – в истерике взвизгнула она.
– Куда пусти? Уходим!
Я заставил ее сесть в машину, к этому времени телохранители очнулись. По ним никто не стрелял, угроза со стороны снайпера миновала, пора было заняться их возможным пособником.
– Стоять! – заорал мужик с автоматом.
– Это не мы! – снова выкрикнул я, закрывая за собой дверь.