Он колесил по Москве уже больше двух часов, хотя, уходя от Забродова, совершенно искренне намеревался поехать прямо домой и наконец-то успокоить Ирину по поводу судьбы беглого бомбиста Стрельникова. Дело тут было, конечно, не в распитой на двоих с Илларионом бутылке водки — от нее давно не осталось ничего, кроме неприятного запаха изо рта, — а в том, что Глебу всегда хорошо думалось за рулем. Пищи для размышлений у него хватало, и, задумавшись, он не заметил, как свернул с прямой дороги, что вела домой, и начал выписывать кренделя по московским улицам, по сложной кривой удаляясь от центра.
Знаменитый сыщик Шерлок Холмс, когда ему надо было подумать, курил трубку или играл на скрипке; его бельгийский коллега Эркюль Пуаро полировал ногти и подкручивал смазанные бриолином усы. Некоторые в таких случаях просто сидят на диване, тупо уставившись в стену, а иные при этом еще и теребят себя за разные части тела или даже ковыряют пальцем в носу. Глеб Сиверов, размышляя, водил машину, увеличивая и без того немалый урон, наносимый многомиллионными полчищами автомобилистов окружающей среде и мировым запасам углеводородного топлива.
Вспомнив об истощающихся мировых запасах нефти, Глеб покосился на датчик расхода топлива и решил немного прогуляться пешком. Бензина осталось в обрез до дома; разумеется, по дороге хватало заправок, а в бумажнике лежала сумма, достаточная для того, чтобы совершить автомобильную прогулку до Екатеринбурга и обратно, но на ходу ему тоже думалось неплохо, и он решил, что ничего не потеряет, если слегка разомнет ноги.
Солнце уже опустилось за крыши домов, но было еще светло. О полуденной грозе напоминали только темные полоски скопившейся вдоль бордюров и не успевшей до конца просохнуть грязи, в которую ливень превратил смытую с проезжей части городскую пыль. Аромат свежескошенной травы смешивался с запахом выхлопных газов, из открытых форточек доносились голоса, бормотание телевизоров, музыка и бряканье посуды. Откуда-то вдруг потянуло мощным, вызывающим обильное слюноотделение запахом домашних, с чесночком и вымоченной в молоке белой булкой, котлет. Сиверов сглотнул, зашагал быстрее, и вскоре полоса провокационного запаха осталась позади, дразня других прохожих.
Он заметил, что движется в сторону парка, и мысленно пожал плечами: какая разница, куда идти? Говорят, преступника с неодолимой силой тянет на место преступления. Нуну… Если считать инцидент в парке преступлением, как и великое множество других подобных происшествий, у Глеба Сиверова просто не останется времени ни на что иное, кроме беготни от одного памятного места к другому, от Кабула до европейских столиц и от берегов Белого моря до шикарных пляжей модных островных курортов.