– Сегодня она еще и бледная, – заметил Сай. – Может, правда спать пойдешь уже?
– Отведете? – с надеждой спросила Амали, щуря глаза от желания закрыть их и, наконец, уснуть.
– Еще чего?! Учи главу, не отлынивай! – бросила Эфия, заметно раздражившись.
– Посмотри на нее, она же даже букв уже не видит, – вступился Лин.
– А если голова болит, то совсем пытка, – поддержал Сай.
– Нет. Пусть учит! – Грейдсон вела себя, словно строгий родитель, не дающий ребенку никаких послаблений. – Завтра у нас будет опрос по пройденным темам, что она получит, если не подготовится?
– Тебе сказали следить, чтобы я магией аккуратно пользовалась, и не было ни слова о том, чтобы ты вела себя, как нянька! – не удержалась Амали, возмущенная чересчур наставническим поведением девушки. – Кто-нибудь, отведите меня до комнаты, – встав со стула, обратилась она к парням. – Прошу вас! Пожалуйста!
– Нет, сиди и учи! – Грейдсон вцепилась в ее руку, не давая уйти.
– Давай, я провожу, – согласился Лин, начав складывать книги и тетради в сумку.
– Она не пойдет! – громче прежнего воскликнула Эфия. – Я должна следить за…
– Отстань от меня, пожалуйста! – почти со слезами на глазах бросила Амали и направилась к выходу.
– Не злись, она же не преступление совершает, – с улыбкой успокаивающе заметил Сай. – К тому же, уже половина десятого. И нам пора собираться.
– Я буду готовиться до одиннадцати, – с обидой недовольно заявила Эфия, и демонстративно раскрыла несколько учебников перед собой. – Можешь тоже идти, не мешай мне!
Саймир растерянно пожал плечами и стал собираться, вслед за другими.
– До завтра, – попрощался он и вышел из зала, а Грейдсон ничего ему не захотела отвечать, даже не посмотрев в его сторону.
Амали и Лин уже подходили к лестнице, ведущей к комнатам специальных магов, а по пути у них завязался небольшой разговор, который, к сожалению, ни к чему не привел. Парень хотел выяснить причины состояния подруги, но та оказалась молчаливее, чем ожидалось. На свои вопросы он получал либо односложные фразы, не несущие никакой важной информации, либо уклончивые ответы, которые только еще больше путали его в догадках, что же с ней происходило ночами.
Снова этот мрачный и холодный коридор, в конце которого находилась комната Амали. Идя от другой его стороны, создавалось впечатление, что впереди была лишь тьма: слишком длинный, очень темный, гулкое эхо от шагов, пар изо рта, почти не видно собственной тени от света свечей на стенах. Пока девушка не закрыла дверь на ключ, Лин не сказал «спокойно ночи» и не ушел к себе, будто чувствуя, что это было важно для его подруги.