Служанка – маленькая и юркая лесная эльфийка с глазами, похожими на горящие слитки янтаря, расставила на серебряном подносе кубки для вина, тарелки и с поклоном удалилась. Эльф критически оглядел покрытые разбросанными вещами поверхности и предложил мне сесть на ковре у камина. Я заметила под окном среди мешков и перетянутых верёвками книг набитый соломой тюфяк и уточнила:
– Это для рабыни? Для… опытного образца? Для таких, как я?
Гаэлас подал мне бокал с вином и рассмеялся – впервые с момента нашего знакомства.
– Нет, – он тряхнул головой. – Там спит Лейс.
– Ах, Лейс… всё понятно.
У меня так и не хватило решимости спросить, где предстоит ночевать мне. Было ясно только одно – никаких цепей и клеток в замке меня не ожидало, вопреки заверениям Лейса. Я немного пришла в себя после телепортации и расслабилась от выпитого вина, а потому теперь силилась угадать свою судьбу, вглядываясь в задумчивое лицо некроманта. Он указал на меня и, как мог, пояснил, что хочет получше изучить природу моего дара. Что скрывалось за этими словами, мне было неизвестно. Впервые за мою короткую жизнь я теперь не знала, чего ждать от каждого следующего дня.
Глава 11.1.
Два дня после нашего прибытия в замок тянулись как целые две недели. Поутру снаружи начинал валить крупный пушистый снег. В обед мы выходили на полукруглый балкон одной из сторожевых башен и любовались запорошенным снегом Пределом. Я вспоминала свою единственную вылазку на стену Ольдена и всё время думала о том, что по ту сторону Ничейного леса где-то за много миль отсюда стоит и смотрит на границу Солнечный страж по имени Эдвин. Помнит ли он меня, думает ли обо мне? Осталась ли где-нибудь в глубине его сердца та крохотная искра, что промелькнула между нами и которой не суждено было разгореться?..
Некромант Гаэлас являл собой полную противоположность – мне казалось, что его тёмная загадочная душа похожа на лабиринт, в котором с лёгкостью потеряется любой случайно упавший луч света. Иногда он принимался расспрашивать меня о моей жизни, не понимая ни единого слова. Усаживался напротив и просил, чтобы я говорила, а сам подпирал рукой голову и слушал, слушал, не спуская взгляда с моего лица. Иногда задавал вопросы, которых в свою очередь не понимала я, но всё равно отвечала – по наитию, по выражению его лица примерно улавливая смысл. Он кивал, хмурился, иногда улыбался, и я удивлялась: неужели такому взрослому и могущественному волшебнику интересны мои маленькие девичьи дела. Ведь ему было почти сто лет! Добрые боги, нас разделяла не только на время притихшая война народов севера, не только расовая принадлежность, но и почти целый век существования. Как-то раз я пошутила, что никогда ещё не общалась с таким почтенным старцем, который выглядел бы как молодой мужчина. Гаэлас уловил не слова, но тон и в свою очередь ответил, что ещё никогда ему не было так интересно с женщиной из народа людей, к тому же, «родившейся чуть ли не вчера».