Глава десятая. Своими руками
Кто-то мог бы назвать жизнь Мэгг однообразной, но это было упоительное однообразие. Каждый её день походил на предыдущий, то есть был таким же приятным, лёгким и увлекательным. И каждый вечер она встречалась с милордом Эскотом, который, не выходя за рамки пристойности, всё яснее показывал ей своё расположение, всё приветливее общался со стариком Кэнтом и всё легче вытанцовывал сложные фигуры модных танцев.
— Не сомневаюсь, — часто повторяла Сиан, — ещё до Большой осенней охоты он попросит вашей руки, а если не успеет до неё, так непременно сделает это по возвращении.
Мэгг отмахивалась от этих слов, но внутри у неё все замирало, и сладко-болезненно начинало стучать сердце. В глазах Эскота она видела признания, которые не сходили пока с его губ.
Жизнь в столице, сытная здоровая пища и неустанное внимание служанок сделали её из просто хорошенькой девушки настоящей красавицей, а то, как мало она осознавала свою красоту, придавало ей особое очарование. Вдали от неё нет-нет да и вспыхивали ссоры между молодыми лордами или старшими сыновьями, не поделившими право танцевать с леди Магарет Кэнт следующий танец.
И так же вдали, незаметно для её глаз, эти ссоры утихали, стоило милорду Эскоту показаться в бальной зале. Он не заявлял ещё своих прав, но общество даровало ему их заочно. И, пожалуй, даже самые строгие матроны не упрекнули бы Мэгги, решись она станцевать с Эскотом лишний танец помимо допустимых двух за вечер. Их называли «Южной парой», лорды хмыкали в усы, рассуждая о том, как повезёт их сыну унаследовать почти весь юг Стении, самые плодородные земли страны. «От Эсков на границе с Лиррией остались одни воспоминания. Пожелай Эскот женить своего кузена на одной из девиц Эск, и они преподнесут ему свой клочок земли на блюдце, — говорили знатоки и прибавляли: — И тогда мы посмотрим на единый юг и поглядим, как рыжая сука попытается ставить Эскоту свои условия».
Дамы, слух которых подобные приземлённые речи оскорбляли, говорили о другом — о том, как хорошо смотрятся рядом высокий, с тонкой, почти девичьей талией и широкими плечами черноволосый милорд Эскот и маленькая светленькая леди Магарет.
Впрочем, Мэгги не слышала ни одних, ни других сплетников, наслаждаясь каждым мгновением новой жизни. Единственное, что омрачало её счастье, было отсутствие известий от Рея. «Смогу — передам весточку, скажут, что от Соловья», — пообещал он на прощанье, но прошёл уже месяц, а весточки не было, и Мэгг грустила по наставнику.
Теперь, вдали от него, рядом с милордом Эскотом, она смогла разобраться в своём сердце и не нашла там страстной любви к Рею, только огромную, почти сестринскую нежность. Будь он рядом, она желала бы прижаться к нему, спрятать голову у него на плече и рассказать обо всём — об Эскоте, о балах и танцах, о платьях, об уроках танцев и этикета, об огромной библиотеке и о красавицах-кобылах в карете.