Сначала Мэгг ворочалась с боку на бок, но потом усталость взяла своё — и девушка заснула хоть и тревожным, но крепким сном.
Во сне слышалось рычание и чувствовалось чьё-то тяжёлое, густое, зловонное дыхание. В панике Мэгг заметалась, но вдруг громадные лапы схватили её за плечи и вдавили в жёсткую постель. Дыхание стало ближе, а рычание — громче, страшнее. Она принялась лягаться, но ноги ударяли в пустоту, тогда как чудовище оставалось близко.
«Всевышний, помоги!» — в панике подумала она и рывком проснулась… чтобы ощутить на своих плечах тяжёлые огромные лапы и увидеть над собой морду получеловека-полузверя, скалящую пасть.
— А-а! — она заорала, не боясь уже никого из людей. Пусть её спасет кто угодно!
Морда наклонилась ближе, а удерживающие её лапы зашарили по телу — сумбурно, омерзительно. Мэгг брыкалась, как безумная, но чудовищу было всё равно — он словно и не чувствовал её пинков, не замечал её плевков. Схватив подол её юбки, он потянул его вверх, и Мэгг закричала снова: она звала на помощь, просила спасти её, умоляла остановиться — чудовище не слышало, а люди не приходили, и тут в стороне раздалось басовитое:
— Эвин, ко мне!
О, чудо — чудище тут же отпустило Мэгг и кинулось на голос. Освободившись, Мэгг вскочила на ноги — и едва не упала снова.
Монстр стоял рядом с до боли знакомым одноухим Сэмом, а тот строго выговаривал ему, грозя пухлым кулаком.
— Эй, барышня! — окликнул её Сэм. — Чай, жива?
— Дядя Сэм… — пробормотала она, всё ещё не веря своим глазам.
— А ты откудой-то меня знаешь? — Он прищурил маленькие глазки, подошёл, оставив своего монстра стоять на месте, оглядел её и воскликнул: — Ба! Глазам не верю! Да ты же златовласка, малышка Рея! Как бишь тебя там…
— Мэгги! — подсказала она.
— Точно, Мэгги! Ну, иди-кось, обниму! — и он искренне и по-дружески обнял её, прижав к пропахшей потом и козьим сыром жилетке. — А поэт твой где?
— Мы разминулись, я как раз его ищу, — сказала Мэгг.
— Неужто он тебя оставил? Ни в жисть не поверю! Он же за тобой смотрел, что тени за королем Эйрихом.
— Он оставил меня в Шеане у родственников, — почти честно проговорила она, — думал, мне там будет лучше, а сам вернулся на дорогу. Только у родственников мне было совсем худо, и я…
— Ай-ай, — покачал головой Сэм, — сбежала?
Мэгг покаянно закивала головой, и Сэм сказал:
— Да не мое это дело. Вот отыщешь поэта — пущай он сам тебе ум да разум в задние ворота вкладывает. А пока — пойдём-ка, обогреешься, поешь, — перехватив её испуганный взгляд в сторону монстра, он добавил: — А на Эвина не серчай, он вишь какой мерзкий уродился. Душа у него добрая, мухи не обидит, за лошадками смотрит, одна слабость — как бабу увидит, тотчас же подол ей рвёт. Размножаться, знай, хочет. Но я ему скажу… — он свистнул, — Эй, Эвин! — и монстр подошел к ним. — Это Мэгги, её трогать не моги, а то отхожу тебя оглоблей промеж лопаток.