– Это по неосторожности, – оправдала я сына. – Он маленький, его испугали, хотели меня обидеть, магия рванулась наружу – и вот результат. Сознательно он никогда и никого не убивал.
– Понятно… это может повториться?
– Теоретически. Если ему будет больно, страшно, если его попробуют обидеть…
– Андрюшка пробует у него игрушки таскать.
В голосе Александра зазвучали этакие отцовские интонации. Я махнула рукой.
– А Ваня Нилу пару раз по попе отвешивал. Петя один раз его уронил неудачно, ушиблись оба. И ничего. Нет, малыш очень четко различает обычные житейские неурядицы – и смертельные угрозы, не сомневайся, Саша. Он никогда не перепутает, он умничка.
– Я верю. Это было один раз? Или больше?
– Один – точный, – повинилась я. – на меня замахнулся пьяный алкаш, он бы убил, но магия выплеснулась.
– Понятно…
– Малыш у меня на руках был, он меня защищал.
Александр кивнул.
– А Андрюшку он уже любит. И кстати, сам ему игрушки подсовывает.
Александр расплылся в улыбке.
– У нас замечательные парни, Машенька. Я им пони куплю…
– Главное – не бросай их, – опустила я его с небес на землю. Если со мной что-то случится, Нилу нужен будет человек, он может прилепиться к тебе… не гони его, ладно?
– Обещаю.
– Он добрый, умный, ласковый малыш, он достаточно хорошо контролирует себя, да и я рядом, я ведь его с рук, считай, не спускаю.
– Я заметил. Но думал, ты просто любишь его больше.
– Я люблю его больше, – подтвердила я. – Андрюшка меньше… я не сразу начинаю любить. У меня это как-то иначе происходит, не когда только родила, а медленно, постепенно. И Нил – первенец.
– Но не твой.
– Его мать отдала мне сына. Большего я не скажу, но я ей пообещала.
– Какой у него дар?
– Магия земли, как и у меня. А еще он родня Демидовым.
– Интересно…
– Попробуй навести справки о его родителях. Но мне это не удалось, – честно созналась я.
Конечно, не удалось. Я в архивах особо и не лазила, тем более, рода Демидовых.
– Наведу.
– Шуйских прихватили за убийство цесаревича. Матвеевых – за наведение порчи и за то, что баб распустил, хотя он просто не ожидал от дочери такой прыти. Куски Демидовых перераспределят, постепенно все утрясется…
А меня спишут в расход.
Я это отлично понимала, я прошла девяностые. Ненужные свидетели на то и ненужные, что никому не нужны. Увы. И в этом времени их устраняют ничуть не хуже, чем в нашем. Не знаю, кого обвинят в моей гибели, но Романов умница, он что-нибудь придумает. Может, тех же Соболянских подставят. Как вариант. Или Алябьевых…
Когда юрты набирают слишком много силы, их укорачивают. Окорачивают. А иногда и выкорчевывают, как Шуйских, чтобы не смели скалить зубы на хозяина.