4
Ансгар Гримссон оплакал дочь, когда она не вернулась, и повесил раба, видевшего, как она отчалила, за то, что не сообщил об этом раньше, хотя такому наказанию редко предавали в ту просвещенную эпоху — разве что за убийство. Ансгар скорбел, как немногие отцы скорбели, ибо отчасти подозревал, что сам виновен в ее исчезновении.
Даже в добрый год такая зима суровой бы показалась, но теперь море ярилось еще сильнее и было жутким, как никогда, и все на острове чувствовали горе отца, что подвел свою семью. А затем, в разгар зимы, в месяц саней, Хильде Ансгардоттир вернулась в зал своего отца в Браттахлиде. Две истории рассказывают о судьбе, что принесла Хильде народу Гренландии, но обе они согласны, что вернулась она не трупом из моря, и не ангелом с небес, а вышла из самих скал фьорда, как карлики в древних песнях. На груди ее и спине даже во тьме ночной сияла бэрни[1] из ослепительных зеленых колец. Шлем похожей работы крепко сидел на ее золотых бровях. В руке держала она меч, подобного которому не видели со времен легендарных, зазубренный на конце отворитель крови, украшенный рунами, столь же черными и извилистыми, как и шрамы, исполосовавшие ее руки и ноги. Покинув пещеру, из которой явилась, пошла она прямо в зал своего отца, но не положила своего червя-язвителя у входа и опасным золотом сверкнули глаза ее, когда тингманы попытались его отобрать. Здесь история ее и разветвляется. Мы последуем за дочерью дарителя колец до достойного конца, которым одарили ее певцы, и за похвальбой ее перед тингманами Браттахлида:
Прорубилась сквозь ад я,
Доныне неведомый,
И прошла там, где надо бы плыть.
Я видела тьму глубин и того,
Кого Волунд звал «Другом».
Ждать до сбора совета
Было бы слишком долго,
Ибо они придут — по пещерам,
Которыми шла я,
И по морю, что нас предало.
К оружию, в доспехи, к шуму и гаму,
Снегопаду из луков
И копья злобным выпадам.
Ансгар Гримссон и друг его детства, Снорри Кетильссон, поверили Хильде на слово, ибо женщина она или нет, а битва ярилась на лице ее и шрамы, покрывшие и доспехи и плоть ее, выдавали великого воителя. И приготовились к бою они, насколько могли. Но луна, спешившая по небу, не стояла на месте, и противник двигался по волнам быстрее, чем Хильде сквозь туннели под морем. Так мужи Бритталида были предупреждены и готовы, когда скользкие орды пришли из моря, но не было времени известить Хвалсей или Ватнахверви или Херьольфснес. В тех местах ни следа не осталось от залов и кораблей. То, что осталось от мужей и детей, рассыпанным по полям боя, не трогали ни орлы, ни волки, даже в голодную пору.