ся совершенно безрезультатными. Как же избежать самой прискорб-
ной двусмысленности, используя те же слова и символы в их изначаль-
ном значении? Гораздо лучше говорить о Меркурии и Сульфуре, о ме-
таллах, загадочных субстанциях и невозможных операциях; пусть уж
лучше они возбуждают любопытство и жадность «суфлёров» и
«сжи-гателей угля», положивших начало современной химии; но что ещё
важ-
124
нее, это позволяет оберегать всех остальных от подозрений, что такие
необычные и энигматические аллюзии представляют собой металлур-
гическую символику в приложении к духовным вещам, и притворять-
ся, будто напротив, это не более чем мистическая аллегория
металлур-гии и науки, имеющей дело с вещами естественными и
профанными и противостоящей суверенитету религии и догмы, как
верят сегодня позитивные мыслители, пишущие историю науки.
Как нам кажется, основываясь на этом, мы можем понять умест-
ность тайны и даже высказать сожаление, что она не была достаточной
для того, чтобы воспрепятствовать в нынешнее время определённым
«спиритуалистским» интерпретациям алхимии, которые, ни в малей-
шей степени не исправив безобидные заблуждения историков науки, перенесли их на мистико-моралистический план и даже в область ана-
литической психологии,5 - то есть сделали ещё хуже, бросив читателя
из огня да в полымя.
В противоположность этому (а мы уже много говорили о свой-
ствах «вульгарных» металлов и о том, что они собой знаменуют - см.
ч. I, гл. 20), тот, кто положительно считает всякую душевную и духов-
ную способность обусловленной и определённой эмпирическими фак-
торами (органическими, наследственными, окружения и т.д.) и кто после
ницшеанского нигилизма пришёл к идее относительности всех ценнос-
тей так же, как и к наибольшему из отречений - «отречению от веры»,
-вероятно, такой человек сегодня в большей степени предрасположен к
пониманию того, как следует приступать к герметической и
инициати-ческой работе.
Здесь «перерождение» не является ни сантиментом, ни аллегори-
ей, но конкретным фактом, который человек, не прошедший через Та-
инство, в принципе не способен понять. К его истинному смыслу, как
справедливо отмечает Маккиоро,6 можно прикоснуться, только отка-
завшись от каких-либо мистико-религиозных концепций и обратившись
к тому, что ещё сохранилось среди примитивных народов мира в каче-
стве остатков высших первоначальных учений. «Для них, - пишет
Маккиоро, - палингенез не аллегория, но действительность, причём
настолько реальная, что её часто рассматривают как материальный и