зывают тем, «у кого достаточно ума» для понимания, что, к примеру, алхимический Сульфур представляет «волю», как об этом заявляют
Василий Валентин и Пернети, что «дым» - это «душа, отделённая от
тела», как говорит Гебер, что «мужественность» составляет тайну «Мы-
20
шьяка», как открывает нам Зосима, и многое другое. Таким образом, посредством ошеломляющего разнообразия символов «Сыны Герме-
са» умудряются сказать одно и то же2 и гордо повторяют: «Quod ubique, quod ab omnibus et quod semper».'
Якоб Бёме открыл нам аксиому, на которой зиждется это уникаль-
ное знание, эта традиция, претендующая на универсальность и пер-
вичность: «Не существует никакой разницы между рождением в Веч-
ности, возвращением в Эдем и получением Философского Камня».3"
Значит, мы имеем дело с мистическим течением? Но если так, зачем
тогда маскировка и «герметическая тайна»? Придерживаясь трактовки
«мистицизма», принятой на Западе, начиная со времён классических
Мистерий и особенно после прихода христианства, следует отметить, что это не мистицизм; как мы покажем далее, герметика - это подлин-
ная наука, в которой реинтеграция с первоначальным состоянием не
несёт никакого «морального» значения, но является конкретным и он-
тологическим фактом, каковому сопутствуют определённые сверхъес-
тественные силы, проявлением коих, в том числе, может быть пресло-
вутая трансмутация металлических субстанций.
Эта особенность герметического процесса составляет первую пред-
посылку для скрытности. Только лишь по внутренним техническим при-
чинам, а совсем не из показных или монополистических соображений, наука такого рода всегда и везде должна сохранять инициатическую
тайну и выражать себя посредством символического языка. Но есть
ещё вторая предпосылка, каковую можно понять, лишь учитывая фун-
даментальные
постулаты
общей
метафизики
истории.
Герметико-алхимическое знание вполне справедливо определяется
как «сакральная наука», однако наименование, характеризующее его
наилучшим образом, - это Ars Regia, то есть Царское Искусство.
Сегодня всякому изучающему то разнообразие духовности, мое
возникло в так называемые исторические времена, известно о наличии
фундаментальной оппозиции, каковую мы можем свести методом
аналогии к противоречию между царским и священническимм
«Царскую» инициатическую традицию в своей чистой форме следует
рассматривать как наиболее прямую и законную линию, восходящую
к единой изначальной Традиции.4 В менее отдалённые времена она
предстаёт перед нами в своём героическом варианте, то есть как