— Сейчас, сука, я тебя так оттрахаю в твою сочную задницу, что…
— Я так не думаю, — низкий голос, до краев наполненный злостью, разрезал вязкую ночь, словно острый кинжал. И сердце в груди рванулось от счастья и неверия. Стас! Стас? Это ведь он, правда? Не бред, не галлюцинация? Правда Стас?
— Эй мужик, ты, кажись, берега попутал, — «прокушенный» отпустил мои бедра и я коленями рухнула на твердую плитку. Боль обожгла до кости, но мне было все равно, потому что Стас стоял там, обтекаемый густым мраком, и держал в руке мои туфли. И смотрел только на меня.
— Ты туфли потеряла, Бабочка, — хрипло, словно каждое слово ему давалось с невыносимой мукой.
Кивнула, всхлипнула, когда второй резко дернул за волосы. Губу прокусила до крови. И перед глазами поплыло.
— Слышь, ублюдок, если ты сейчас не уберешь от нее свои лапы, я тебе их переломаю, а потом кишки на них намотаю, — прорычал, продолжая смотреть мне в глаза. И меня прошивало его злостью, как точечными разрядами.
— Иди мужик с миром, — продолжал наступать «прокушенный» и в его руке опасно блеснуло лезвие. — Нам эта лапонька бабла много задолжала.
— Бабла? — нахмурился.
Мотнула головой.
— Я им ничего не должна, — выдавила из себя.
— Что-то я не понял. Так должна или нет?
— Ну муж ее должен. А муж и жена, сам знаешь.
— Сколько?
«Прокушенный» застыл на месте, явно удивленный вопросом. А второй сильнее за волосы на себя потянул. Схватила его за запястья, пытаясь остановить, но тот как будто провоцировал Стаса. А мне больно так, словно с меня скальпель снимали живьем.
— Ты, — Стас поставил туфли и шагнул ко мне, — я предупреждал.
Все произошло слишком быстро, я и понять ничего не успела, как тот, что держал меня, катался по плитке, воя от боли, а меня усадили на лавочку и бережно прикрыли кожаной курткой.
«Прокушенный» кинулся на Стаса, но тот ловко ушел из-под удара, поймал громилу за руку, вывернул. Тот взвизгнул, как свинья.
— Сколько? — повторил вопрос Стас.
— Полтора ляма, — проскулил тот. Второй сделал попытку встать, но Стас припечатал его ногой к полу.
— Зелени? — продолжал допрос.
«Прокушенный» замотал головой, взмолился.
— Отпусти…я…я…я все скажу.
— Я что, похож на хренова рыцаря, а?
Тот снова замотал головой.
— И нехуй скулить, — еще сильнее вывернул руку, буквально утыкая громилу мордой в пол. — Давай быстро и по существу. Сколько и кому?
— Полтора ляма деревянных, — залепетал «прокушенный», — Звонарю.
Стас никак не отреагировал или мне так показалось – не знаю. Я просто притаилась, впервые видя Стаса таким: быстрым и жестоким. Таким моим и в то же время чужим. И не верила услышанному. Полтора миллиона? Это же гигантская сумма. И совсем не та, о которой мне говорил Сергей.