— Анна Васильевна, — я беру ее за руку. Она вздрагивает и смотрит на мои пальцы, перепачканные кровью Стаса. — Все будет хорошо, слышите? Стас выживет. Обязательно выживет, потому что обещал. А Стас Беляев всегда держит слово.
И она смотрит на меня так, словно я только что вложила в ее ладони все богатства мира, и кивает. Поверила. Устало опускается на стул рядом. Выдыхает судорожно.
— А я уже решила, что опять, — ее голос шелестит опавшей листвой. — Опять эти бои. Он же дерется, Евгения Матвеевна. Приходит домой побитый. Отмахивается, что все нормально. А у самого в глазах такая чернота. И я…я совершенно не знаю, что делать. Грозила в полицию заявить, а он в ответ заявил, что откажется от меня. Представляете? А две недели назад вообще съехал. Мне страшно. Так страшно…Даже с братом перестал общаться…А теперь вот…
— Все будет хорошо, — повторяю, как мантру. Теперь точно зная, что нужно делать. Только пусть выживет…Только живи, Стас.
Брат Стаса приезжает часа через полтора после Анны. Обжигает такой ненавистью, что все черти ада обзавидуются.
— Что она здесь делает? — рычит на Богдана, не особо таясь меня, воспользовавшись моментом, что Анна отошла.
— Хватит, — резко говорю я, ударив его по рукам, вцепившиеся в ворот куртки Богдана. — Не смейте трогать Богдана. Есть претензии ко мне, мне их и предъявляйте.
Он навис надо мной, такой злой и невероятно похожий на Стаса.
— Ты…все из-за тебя, маленькая шлюшка, — толкает меня к стене, прижимает одной ладонью, перекрывая кислород. — Что, своего мужика мало? Решила на молоденького прыгнуть, да? Только хер тебе, а не Стас.
Богдан рванул было мне на помощь, но я выставляю вперед ладонь, останавливая его.
— Я костьми лягу, но ты никогда не будешь с ним… Никогда, слышишь, тварь. А если еще хоть раз…я тебя просто уничтожу. И тебя, и всю твою семейку. Так что сделай одолжение, сука, убирайся нахер из этого города. Завтра же, иначе пожалеешь…
— Думаешь, мне страшно? — улыбаюсь криво, понимая, что он не будет нападать без доказательств. Уже знала старшего брата Стаса. Он всегда оперирует фактами, а я даже не пытаюсь анализировать, когда и где он мог нас видеть. Между нами был только один вечер, одна крыша и хриплое признание Стаса. Смахиваю его руку. И откуда только силы взялись? — Легко сражаться с женщиной, да? Что же ты, такой любящий брат, не уберег Стаса, а? Что же ты позволяешь ему гробить себя в незаконных боях?
Злость плещется в венах кислой отравой, пенит адреналин, который подбирается к запредельным цифрам.
— Не боюсь я тебя, Михаил, — спокойно, выверяя каждую эмоцию. — Так что сделай одолжение, отойди и больше никогда не заговаривай со мной. Даже не смотри в мою сторону, иначе пожалеешь, — возвращаю ему его же слова, всем своим видом показывая, что нет у меня страха перед ним. Только один – дикий, парализующий, когда за спиной Михаила появляется доктор. Анна кидается к врачу, а я стою, как парализованная, боясь сделать вдох.