И оказалась в центре внимания. Видимо, вручать прошение лорд отправился один или с несколькими сопровождающими, а остальные члены Совета ожидали внизу. Я должна поздороваться? Проигнорировав чужие взгляды, я беспрепятственно поднялась на второй этаж — караульные меня пропустили.
Где располагаются отданные царосу гостевые апартаменты, я знаю. Но должна ли я вламываться?
Я не дошла десятка шагов, когда дверь распахнулась, и лорд вышел в коридор, мы столкнулись буквально нос к носу.
— Графиня Льёр?
— Мы не были представлены, — выкрутилась я, не представляя, как правильно обратиться к мужчине.
— Лорд Таймранк, к вашим услугам.
— Рада знакомству и не смею задерживать.
Лорд наклонился, подхватил мою ладонь. Вырвать руку было бы неприлично, а лорд вроде бы не нарушал правил. Он обжог руку поцелуем, отстранился.
— Графиня, вы обворожительны. Скажу по секрету, все только и говорят о том, как вы прекрасны. Смею ли я надеяться, что в другой раз вы сможете осчастливить меня своим обществом хоть на минуту?
Вспомнив, подходящую поговорку, я хмыкнула:
— Надеяться вы, конечно, не можете. Зато вы можете опасаться.
— Хм…
Лорд поклонился, обогнул меня и направился к лестнице, а я… я притормозила и шмыгнула за портьеру. А могла и не прятаться, лорд не оборачивался. Остановившись на вершине лестницы, он обратился к ожидавшим аристократам.
— Леди и лорды, Его Царосскому Величеству прошение явить величие короны передано.
Глава 25
Мысленно ругнувшись, я выбралась из-за портьеры и чуть не наступила на невесть откуда взявшегося Сахарка. Единорожка фыркнул, но без привычного ехидства. Я присела на корточки, и Сахарок с готовностью подставил бока для почёсываний, а потом и вовсе забрался ко мне на руки. Я поднялась, продолжая ерошить шелковистую шёрстку. Сахарок откровенно млел.
— Мили?
Свекровь с момента нашей последней встречи осунулась, приобрела тени под глазами.
— Доброго дня, леди. Я пришла узнать о самочувствии Его Царосского Величества.
— Хорошо, что ты пришла. Брат хотел тебя видеть.
Кажется, я догадываюсь, зачем я могла понадобиться царосу.
Свекровь открыла дверь в апартаменты:
— Брат, Мили уже здесь.
Я вошла следом.
Сахарок, лишившись, поглаживаний, фыркнул, спрыгнул на пол и одним прыжком перелетел на комод, где и улёгся, подогнув ножки. А на комоде появилась глубокая царапина, мне показалось, Сахарок нарочно прочертил её копытцем, кто бы сомневался, единорожка в своём репертуаре.
Я присела в реверансе.
— Оставь, — осадил царос. — Проходи.
На одеяле лежало то самое прошение. Царос поднял документ за самый уголок, будто дохлую мышь за хвост. Скривившись, он отбросил бумагу, и прошение медленно опало обратно на одеяло.